Группа иностранных экспертов посетила операционную зону Сил обороны (Запорожье и Донбасс) и поделилась некоторыми выводами . Эксперт Центра оборонных стратегий Виктор Кевлюк в издании LB.ua прокомментировал некоторые спорные выводы западных экспертов.
В составе группы работали Франц Стефан Гади, старший научный сотрудник Института международных стратегических исследований и Центра новой американской безопасности; Конрад Музыка, директор Rochan Consulting, независимый оборонный аналитик, чей круг научных интересов – Россия и Беларусь; Роб Ли, старший научный сотрудник Института исследований внешней политики и Майкл Кофман, старший научный сотрудник Фонда Карнеги и главный научный сотрудник CNA.
По мнению господина Гади, Силы обороны осваивают, как применить имеющиеся возможности и средства. Все это щедро приправлено штабными дрязгами, постоянной опорой на советское мышление на фоне глубоко укорененной бюрократии. Здесь я сразу вспомнил родной штаб – просто друг к другу. Хотя вряд ли почтенный старший научный сотрудник имел возможность попасть в какой-то штаб и исследовать взаимоотношения между структурными подразделениями.
Фото: EPA/UPG
Что касается действий войск, то господин Гади отметил плохую тактику и нехватку координации между подразделениями. Если со вторым я соглашаюсь полностью (вершина взаимодействия – плановая таблица, о существовании которой забывают, как только налажено взаимодействие на местности, на макете или на карте), то с тактикой, кажется, ученый не разобрался: кто освободил более половины оккупированных противником территорий? Марсиане? И то, что медиа не освещают надлежащим образом тактических достижений офицеров и сержантов, демонстрировавших свежие тактические приемы, не означает их отсутствия.
Примеры? Вот, пожалуйста: несколько дней назад подразделения Сил обороны двое суток имитировали подготовку к штурму Приютного, затем внезапным маневром обошли деревню с севера в направлении Володиного, не вступая с противником в бой. Как говорится 7 января – выпей минералки, удиви печень. Печень – 71 МСП 42 МСД, что оборонял Приютное, – искренне удивилась и осознала, что заработала перспективу окружения. Все штабы – от дивизии до группировки войск противника «Восток» – увидели перспективу огромных проблем на фланге своего Старомлиновского узла обороны.
Одновременно с этим масла в огонь долила 35 бригада морской пехоты, уволив Старомайорское. Конечно, эти тактические действия придуманы и реализованы не Институтом международных стратегических исследований и Центром новой американской безопасности!
В общей сложности группа сделала 16 выводов из увиденного и услышанного. Я глубоко субъективно разделю их наработки на две группы: с чем лично соглашаюсь и с чем – нет.
Соглашаюсь с тем, что эта война – война пехоты, поддерживаемой артиллерией. Продвижение измеряется десятками метров. Причин несколько – скованные возможности действий в бронированных и комбинированных боевых порядках. Продвижение на 1 км следует рассматривать как выдающееся достижение. Силы обороны испытывают ощутимый дефицит средств разминирования, ПВО, ПТРК и т.д. Ни одна армия мира сегодня не имеет опыта прорыва глубоко эшелонированной обороны, соответственно доктрин и наставлений на этот случай.
Фото: EPA/UPG
Минные поля, которые противник устанавливал за последние 14–15 месяцев, в сочетании с нехваткой средств для их преодоления существенно замедляют Силы обороны на избранных направлениях. Мы нуждаемся в значительно большем количестве средств, чтобы делать проходы в минных полях, в частности – переносных установок, которые смогут применять малые штурмовые группы. Комплексность действий войск при преодолении минных полей – ключ к успеху: разведка самого минного поля, прикрывающих его средств, их поражение/ослепление, выполнение проходов, преодоление. Ученые вспомнили истории, когда наши атаки останавливались огнем враждебных ПТРК еще до выхода в минное поле. Думаю, что об этом им рассказывали наши бойцы и такое реально могло быть.
Западные ученые утверждают, что систематического разрушения российской системы обороны в Запорожском направлении не было. Почему? Надеюсь, post mission briefing состоится и определенные выводы по этому поводу сделают.
Характер наступательной операции Сил обороны изменится только при более системном подходе к прорыву в сочетании с давлением на морально-психологическое состояние персонала противника, что должно привести к краху российской обороны сначала на отдельных направлениях, а впоследствии и всей группировки. При другом течении событий операция превратится в нескончаемый бой с резервами врага. Плохо обученными и экипированными, вооруженными северокорейскими ППШ, но массовыми. Синхронизация и координация маневров тактических единиц на поле боя на протяжении операции остается одной из уязвимостей украинских штабов и командных центров.
Фото: Сухопутные войска | UA Land Forces
Противник имеет достаточно хорошее покрытие поля боя ISR (информация, наблюдение, разведка), без разрушения этой системы или значительного ее повреждения Силы обороны понесут потери.
Система РЭБ противника все эффективнее противодействует ударам РСЗО HIMARS – подавление GPS существенно снижает точность. Приобретение этой способности противником является важным аргументом в задержке снабжения Силам обороны высокоточных оперативно-тактических ракет ATACMS .
Противник действует в рамках советско-российской военной парадигмы, демонстрируя тактическую адаптивность на низовом уровне, он устойчив в обороне (прежде всего воинские части НДС).
Преобладает в РСЗО, хотя Силы обороны уже приобрели преимущества в ствольной артиллерии. Но этого недостаточно, чтобы прорвать оборонительный рубеж.
Получение дополнительного вооружения, даже самого современного, тех же ATACMS, не будет иметь решающего тактического влияния. Только комплексность применения имеющихся сил и средств, детально проработанное взаимодействие между ними во время боя позволят преуспеть. Силы обороны, по мнению гостей, продвигаются по этому пути, несколько опережая армии кран НАТО, когда те преодолевали тот же путь.
Фото: Сухопутные войска | UA Land Forces
Starlink остается абсолютно ключевым для управления силами обороны. Это факт. Следует постоянно принимать меры радиоэлектронной маскировки и кибернетической безопасности.
Качество подготовки персонала Сил обороны остается достаточным, моральный дух – высоким, но призыв по мобилизации граждан Украины с разными ограничениями по состоянию здоровья и просто старших по возрасту мужчин будет сказываться все сильнее.
Я не согласен с тем, что штабы оперативного и высших уровней не обладают искусством управления операциями группировок войск. Операции проводят последовательно, поскольку невозможно подготовить нужный комплект войск и всесторонне обеспечить его будущие действия, а не из-за низкой квалификации штабов. Однако, собственно, сейчас продолжаются одновременно оборонительные операции на Купянском, Лиманском, Авдеевском и Марьинском направлениях, контрнаступательная – на Бахмутском, наступательная – на Запорожском. И достаточно синхронно. Безусловно, стоит спросить: "Зачем мы сформировали Командование Объединенных сил?" Но уравновесить это можно тезисом о децентрализации управления, имеющем свои плюсы. "Почему командующий Сухопутными войсками руководит операцией на Бахмутском направлении, а не генерирует силы и не передает их командующему Объединенных сил?" – вопрос к ГШ, который и организовывал управление войсками.
Фото: Military Media Center
Силы обороны не переходили к стратегии истощения, нанося последовательные огневые удары по группировке противника. Советская военная школа, которую штабы влекут, предполагает снижение боевого потенциала противника до уровня, что гарантирует успешность операции. Это делают ракетные войска, артиллерия и авиация. Чтобы они реализовали это, нужно: а) достаточное количество войск; б) боеприпасы; в) разведывательная информация надлежащего качества об объектах поражения.
Упомянутые западными учеными кассетные боеприпасы реально позволяют сократить время на этот этап операции, ведь противник имеет огромное количество разворачивающейся на значительных площадях пехоты, а обычных осколочно-фугасных снарядов и бомб в Сил обороны немного. Лишь размягченная оборона противника позволит маневрировать и быстро продвигаться.
Фото: Telegram/Zelenskiy
Исследователи вспоминают о "неспособности сил обороны проводить сложные общевойсковые операции в широком масштабе". То есть они не увидели, что на фронте более 1000 км Силы обороны проводят одновременно и достаточно успешно по крайней мере шесть операций. Не следует сбрасывать со счетов проблемы применения пехоты, ее уязвимость от ПТРК и других средств поражения.
Западные аналитики упоминают нехватку артиллерии. Я не могу вспомнить ни одну учебную, учебно-боевую или боевую операцию, в которых я участвовал на тех или иных ролях, чтобы артиллерии хватало. Это компенсировали привлечением большего количества авиации, увеличением расхода боеприпасов, погрузки на разведку или допустимых потерь своих войск. Проблема решается именно в этом четырехугольнике.
Силы обороны не атакуют противника в лоб, как считают иностранные исследователи («прямое наступление на российские позиции»), примеров нешаблонных тактических действий предостаточно – хотя бы операция по освобождению Харьковщины. Но на юге мы имеем радикально иную оперативную ситуацию.
В целом для Сил обороны союзники уже подготовили 17 бригад численностью 63 000 бойцов, при этом формат – бригадная тактическая группа, являющаяся высоким классом, ведь армий, способных применять свои войска в этом формате, – единицы в мире. Идет подготовка еще определенного количества именно бригад – основной тактической части в поле боя. Группа господина Гади делает правильный вывод – программу подготовки новых бригад следует скорректировать с учетом ранее сделанных ошибок и реальности на поле боя.
Главный вывод исследователей – недостаточная военная помощь Запада (в смысле количества вооружения, военной техники, боеприпасов) – не основная причина медленных темпов продвижения Сил обороны. И здесь тяжело не согласиться. Хотя объемы военной помощи и темпы ее поставки следует пересмотреть и ускорить.
Автор: Виктор Кевлюк , эксперт Центра оборонных стратегий
Источник: LB.ua