Какая судьба ждет россиян в Крыму после деоккупации

Читати українською

Евгений Лешан – крымчанин и воин-добровольец, который стал в ряды Вооруженных сил Украины в 2014-м, а в 2022 году получил тяжелое ранение. А еще он журналист и в прошлом – народный депутат Украины ІІІ созыва (1998-2002 годы). Тогда совсем молодой, 23-летний, Лешан был избран в Верховную Раду от Коммунистической партии Украины.

Впоследствии об этом выборе он говорил следующее : “Жизнь способствует спасению от иллюзий. Компартия имела дефицит молодых кадров, и поэтому на меня возлагались определенные ожидания. Но уже в то время на фоне пророссийского фанатизма КПУ я считал Россию империалистическим государством и не видел смысла в воссоединении с ним. В конце концов, я понял, что никакой борьбой за справедливость в Компартии не пахнет, потерял все обязательства перед ней и прекратил все отношения с ней».

После демобилизации в 2015-м Лешан присоединился к редакциям крымских СМИ, которые были вынуждены покинуть полуостров из-за российской оккупации – был редактором новостной ленты сайта Черноморской телерадиокомпании, впоследствии – корреспондентом “Центра журналистских расследований”. Учредил ОО "Украинская оборона".

С журналистикой Евгений Лешан не порвал, даже уйдя на фронт. В 2022-м он сделал это снова. Уже 24 февраля на его фейсбуке появилась лаконичная корреспонденция: "Ну шо, к оружию".

Евгений Лешан в ВСУ. Фото 2022 года

Но сейчас отношения Евгения с оружием поставлены на паузу. 5 июня 2022 Лешан был очень серьезно ранен под Харьковом, в районе Дементиевки. "За три недели меня отправили в Германию, и я до сих пор здесь, в Германии, хожу на костылях, и еще долго буду ходить на костылях", - объясняет военнослужащий, который получил тяжелое повреждение ноги.

О своих приключениях в немецких больницах и об общении с тамошними врачами Евгений Лешан "Швейк" пишет в фейсбук замечательные юморески. "Я пока живу моментом и делюсь с людьми впечатлениями", – говорит он. До сих пор сотрудничает с "Центром журналистских расследований": "Не так часто, как хотелось бы, но мы, например, сделали серию смотров крымских военных объектов, которая стала базой для создания интерактивной карты ". Таким образом, Лешан вместе с коллегами способствует цветению украинского "хлопка" на этих объектах.

Евгений Лешан на больничной койке

Но в этом интервью журналисты издания " Новости " говорили с ним в основном не о настоящем. А о том, как на Крымском полуострове сложилась ситуация, которая в 2014 привела к его захвату россиянами и как будет складываться его судьба дальше – после победы и деоккупации.

Как "самый совковый" Крым оказался в независимой Украине

– Ты родился в Крыму. На референдуме 1991 года только 54% жителей - меньше по сравнению с остальной Украины - проголосовали за выход из СССР. Если бы ты охарактеризовал настроения крымчан того времени, когда они очутились в независимой Украине?

- Когда ты говоришь, что "лишь" 54% крымчан проголосовали за независимость Украины, то я бы исправил: не "лишь", а аж 54%. Это был очень большой показатель для тогдашнего Крыма. Ведь Крым был одним из самых "советских" регионов Советского Союза. Журналистка Татьяна Коробова впоследствии называла Крым краем непуганых совков, и это очень характерное определение для Крыма.

В Крыму больше всего боялись перемен, и этот страх перед переменами использовала тогдашняя властная номенклатура. И когда начались разговоры о возможности становления независимой Украины, люди боялись, что Крым будет рулить Киев, ведь центром психологически считалась Москва.

Кстати, именно таким образом появилась Крымская автономная советская социалистическая республика. Этот проект фактически спустили сверху, это был номенклатурный способ создания автономии. Он был призван опередить попытки крымских татар выступить за создание национально-территориальной автономии.

Евгений Лешан на лечении в Германии с американским генералом Беном Годжесом, 2023 год

Несмотря на все, большинство крымчан в 1991 году проголосовало за независимость Украины – это означало, что советский проект окончательно себя дискредитировал. Конечно, далеко не все голосовавшие за независимость выступали за разрыв с Россией, за украинизацию. Некоторые рассчитывали на сохранение теснейших связей с Россией.

– А какое место тогда занимали крымские татары? В 1989-м началось их возвращение на полуостров с самозахватом земли. Не стало ли ошибкой Украинского государства, что этим возвращением оно не занималось целенаправленно?

– Говорить о присутствии крымских татар в политической жизни не приходится. В общественном их фактор был достаточно ощутим, но возвращение их в Крым тогда воспринималось как нежелательное. И жителями полуострова, и властью. Жители Крыма крымских татар не знали, они их не понимали, боялись и не доверяли им. Советская басня о сотрудничестве крымских татар с немецкими оккупантами как причине депортации была очень популярна. При этом жители Крыма все же отдавали себе отчет, что депортация была и жестокой, и несправедливой, и если крымские татары начнут требовать возвращения всего, что они потеряли, это изменит многое для очень многих людей.

– То есть были опасения, что крымские татары что-нибудь отберут?

– Даже больше. Бывало, и я очень хорошо это помню, как бросали слухи, будто крымские татары придут резать россиян. И крымчане выходили по дворам дежурить на случай, если кто-то действительно придется резать.

Между тем, крымские татары ни с кем не хотели конфликтовать и не делали этого. Да, им нужна была земля, потому что власть никаких шагов для расселения крымских татар не делала и жилья им не предоставляла. Поэтому, чтобы не жить под открытым небом, они занимали землю и строили себе домики.

Безусловно, игнорирование крымскотатарских проблем властями Украины было вопиющим. Но я думаю, что власть, видимо, сознательно избрала такую позицию – потому что она боялась усиления крымских татар. Пока крымскотатарские сообщества были ограничены в правах из-за отсутствия гражданства, эта проблема тоже не решалась. А их требования ограничивались решением вопросов по выживанию.

Очевидно, что для выделения земли крымским татарам ее нужно было взять у колхозов-совхозов, предприятий, городов и поселков. И выбирая между недовольством крымских татар и недовольством русскоязычного большинства Крыма, власти делали очевидный выбор в пользу поддержки интересов большинства и ограничения крымских татар.

– Должность президента Крыма и радикально пророссийский Мешков на этом посту, который пригласил в правительство АРК граждан России – ошибка номер два? Чем руководствовались тогдашние руководители Украины, Кравчук и Кучма, разрешая подобный эксперимент?

– Тогда Киеву было не до Крыма. Тогда возникла куча страшных проблем с экономикой, инфляцией, остановкой производства. Это же середина 90-х, то есть трэш и нестабильность. Президент Кравчук после массовых протестов вынужден был инициировать досрочные выборы, на которых победил Кучма. В это время и приходятся упомянутые тобой события в Крыму. Когда центральная власть слаба, а регион стал сам формировать видение, какой должна быть автономия и где проляжет предел полномочий. Вся эта местная политика в Крыму была отдана местным элитам, а те и разгулялись.

Но впоследствии они сами пожалели из-за Мешкова. Ибо начался цирк неквалифицированных, агрессивных любителей. Этот пророссийский сепаратистский проект не сработал на полную, потому что финансировался местными криминальными группировками – тогда были такие "Башмаки", "Сейлем" и другие. Среди них возникли очевидные трения – кто контролирует деньги и кому принадлежащий. Политически это вылилось в конфликт между Мешковым, его группой и большинством Верховного Совета Крыма.

– Странно, что Россия не воспользовалась моментом для оккупации уже тогда.

– Пока Крым вообще был парализован этим беспорядком, Россия, по-видимому, была не готова вмешиваться. Она ожидала успешных действий от своих крымских партнеров. А пока Россия ждала, Украина вмешалась – выгнала Мешкова и перезагрузила всю систему власти в Крыму. Полномочия автономии были значительно урезаны, однако в то же время контроль за местными представительными и исполнительными органами сохраняла местная элита.

Вопросы автономии

– Но смотри, Мешков – это 1995 год, а попытки отделиться Крыму от Украины имели место и до этого. Имею в виду 1992-й, когда был провозглашен акт о независимости республики, не признанный Верховной Радой. Похоже, что автономия была и в самом деле эдакой миной замедленного действия. Соглашаешься?

– То решение, о котором мы сейчас говорим, было популистическим, и кроме того, это было нащупыванием границ дозволенного. Эту автономию контролировала открытая для российских влияний и коррумпированная местная элита. Она существовала для того, чтобы служить источником нестабильности и российского влияния в регионе. Так было еще до провозглашения украинской независимости, и так продолжалось все время.

– Наверное, противники и сторонники Крымской автономии говорят о разных вещах. Поклонники видят Крым автономией татар. Противники – нежелательный полигон для пророссийских настроений. Как это согласовать? Каким вообщем, по твоему мнению, должно быть будущее деоккупированного Крыма в Украине?

– На самом деле с противниками и поклонниками все немного сложнее. Поскольку есть сторонники обновленной административно-территориальной автономии, есть сторонники национально-территориальной автономии крымских татар, и есть противники любых автономий. И у каждого – своя мотивация, а еще свои страхи, фантазии и т.д.

В частности, кто берет учебник по математике и показывает, что поскольку крымские татары в Крыму составляют арифметическое меньшинство, то национально-территориальной автономии быть не может. Мол, достаточно и того, что им дали статус коренного народа, позволили петь Güzel Qırım и танцевать Хайтарму.

На мой взгляд, такая позиция не просто примитивна, она еще подла и цинична. Потому что это значит, что Россия более 200 лет уничтожала крымскотатарский народ, сделав его меньшинством на собственной земле, а мы этим воспользуемся и вместо того, чтобы принять меры по восстановлению численности крымского народа, используем результаты этой имперской политики для фиксации существующего положения, получим выгоду от геноцида

В последнее время говорят, что на полуострове должна быть Крымская область, потому что автономия – это признак федерации, а Украина – унитарное государство. Но это не так.

Недавно Дмитрий Раевский, наш коллега-журналист, объяснял разницу: федерацию создают субъекты, часть собственного суверенитета делегируют федеральному центру. Автономия, напротив, появляется сверху, в том числе и унитарным правительством, для более комфортного управления и распределения возможностей из-за особенностей экономического состояния данной местности и её географического положения, государственного состава.

Никаким субъектом федерации автономия не является и федерацию не создает. Это просто особый статус территорий, требующих особых полномочий, не ущемляя суверенитет центральной власти.

"Опасение нового сепаратизма, теперь уже крымскотатарского – это подергивание."

На самом деле, если смотреть придирчиво и с уважением к определению, в 2014 году в Крыму не было никакого сепаратизма, а была спецоперация России по оккупации полуострова. Ведь без находившихся и зашедших на Крымский полуостров российских войск ни одной попытки обособления Крыма не состоялось бы.

Посмотрим на Донецк, Луганск, прошлогоднюю Херсонщину и Запорожье – там не было ни одной автономии. Но там все-таки прошли фейковые "референдумы" якобы о "выходе из Украины" и "присоединении к России". И все тоже потому, что там были русские войска.

Евгений Лешан в ВСУ

– Словом, ты – сторонник автономии?

– Да, на мой взгляд, национально-территориальная автономия нужна, потому что она наиболее эффективный инструмент восстановления прав крымских татар как коренного народа Украины. Это если мы действительно ставим такую задачу.

Но если мы хотим, чтобы крымские татары исчезли, можем проголосовать и за область. Можно даже сделать крымскотатарский язык официальным в этой области – и язык все равно будет исчезать.

В так называемой "республике Крым", провозглашенной в 2014 году русскими оккупантами, крымскотатарский язык является официальным, но образования крымскотатарского там почти нет, и все информационное поле - русскоязычное.

Именно национально-территориальная экономия дает крымскотатарскому народу и его языку определенный шанс. Ибо развитие речи – одно из условий сохранения народа. И вообще, в уставе Крыма должен фиксироваться интерес народа как коренного на этой территории, как народа, который является основанием для создания этой автономии.

"Крымский главк СБУ интересовали в первую очередь не российские, а крымскотатарские движения"

– По данным социологического опроса КМИС на февраль 2014 года, более 41% крымчан хотели в Россию. Что делать с этими настроениями?

– Надо смотреть, как задавали вопросы… Я со своей стороны помню, что в 2013 году большинство крымчан высказывались за автономию в составе Украины.

Здесь следует понимать, что этнические украинцы в Крыму преимущественно были русским постсоветским населением, с очень развитыми конформистскими навыками, с определенной советской ностальгией и с полным набором обывательских качеств, в частности, трусостью.

И вот представь Майдан 2013-2014 годов. Что увидели в нем крымские обыватели? Стихию, угрожающую их стабильности. А что они видели в Киеве? Последовательная попытка ограничить их влияние. Потому что президент Янукович вообще отстранил крымские элиты от участия в крымских властях, назначив главой правительства АРК сначала своего ставленника из Донбасса Джарты, а затем – Могилева. То есть крымчане не управляли в то время даже собственной территорией.

А что они увидели в российских войсках, которые с февраля 2014 года хозяйничали на крымских улицах? Они увидели силу. Силу, которой Киев тогда не смог противопоставить ничего. Ну, будем честны, да? А обыватель между тем уважает силу. Да еще и российская пропаганда работала именно по этому обывательскому мотиву. Мол, Россия – сильная, и все будет хорошо, потому что вы теперь дома и вас защитят. Обыватель, когда он испуган, тает перед таким посылом.

– подытоживая эту часть разговора. Что нужно было делать центральным властям Украины в построении отношений с Крымом? И что не нужно было делать категорически?

– Если следовать научному подходу и принципу историзма, то я не уверен, что ситуация с Крымом могла сложиться иначе. Ибо плохие решения принимаются не всегда из-за отсутствия ума или злой умысел. Часто их принимают за неимением ресурсов и определенных обстоятельств.

Киеву стоило еще в 1992 году в вопросах национально-территориальной автономии выступить гарантом прав крымских татар. И тогда мы бы получили в Крыму властную элиту проукраинскую, с мощной базой среди местного крымскотатарского населения.

Но так не вышло. Потому что очевидно, что номенклатурщик Кравчук лучше понимал номенклатурщика Багрова, а не крымских татар.

Возможно, если бы на президентских выборах 1991 победил Чорновил, все было бы иначе. Однако менталитет тогда был такой, что большинство доверяло Кравчуку, а не Черноволу.

Второй момент: если бы Украина добилась выхода Черноморского флота из Крыма, Россия потеряла бы существенный инструмент влияния. Но украинцы не были настолько сильными, чтобы противостоять такому решению.

А из ошибок, которые можно было бы не допустить, название такое: в Крыму слишком свободно чувствовали себя разные группы российского влияния – от "казаков" до мэрии Москвы, которая постоянно организовывала там мощные пророссийские мероприятия, занималась раздачей "благ".

В то же время, крымский главк Службы безопасности Украины интересовали в первую очередь не российские, а крымскотатарские движения – что они делали "да", а что делали "не так". Это я по собственному опыту помню, потому что "Сбу в 90-х выходила на меня и пыталась привлечь к сотрудничеству, запугивая именно "крымскотатарской угрозой".

Впоследствии, напомню, руководство крымского СБУ в значительной степени перешло в ФСБ России.

И это на фоне того, что у нас не было нормальной информационной политики в Крыму. Мы совсем недавно начали сами себе рассказывать, что такое Крым и чем была Россия для Крыма и чем была Россия для Украины. Рассказывать правду, а не сказки о общей истории и стратегическом партнерстве.

"Война началась бы уже тогда"

– Нашла пару интересных цитат с 2009 года уже эксминистра обороны Украины, первого заместителя главы секретариата президента Юрия Еханурова. Он сказал, что после атаки России на Грузию "есть вопрос по Крыму", то есть у России есть территориальные претензии к Украине, и это опасно. Также он отметил, что в Крыму "идут информационные войны". Почему это все пропустили мимо ушей даже при президенте Ющенко?

– Напомню, что и для президента Ющенко, и для всей его команды главным вопросом тогда была цена на российский газ, а не территориальные претензии. Эти претензии выглядели гипотетическими, они были где-то на краю поля зрения. А вот вопросы газа и перекрывание россиянами "трубы" тогда были определяющими.

– Я снова зацитирую Еханурова. Он как министр обороны в 2007-2009 гг. ездил с инспекцией в Крым и заявил, что ВСУ готовы противостоять противнику, в том числе и нашим ПВО, а ВСУ – на “хорошем уровне”. То есть сценарий войны все же рассматривался властями уже тогда?

– Скажу так: большинство наших министров обороны занималось продажей оружия за границу, сокращением Вооруженных сил Украины и утилизацией боеприпасов. А после хозяйничания в Министерстве обороны гражданина РФ Лебедева у нас была только тень армии. Но даже эта бледная тень при поддержке добровольческих батальонов смогла в 2014-м что-нибудь сделать.

– Теперь о флоте. Так, если бы еще в 1992 году Черноморский флот СССР удалось перевести под контроль Украины или обязать его покинуть Крым, это коренным образом изменило бы ситуацию. По твоему мнению, какой сценарий мог бы быть более выгодным – выдворить флот из Украины или завладеть им?

– Оба варианта – выдворить флот или завладеть им – были хорошими. Но Украина не имела ни силовых, ни дипломатических, ни экономических рычагов для достижения первой или второй цели.

Если даже предположить, что мы в 1991-1992 годах смогли бы собрать силы, чтобы захватить корабли и портовую инфраструктуру, мы не могли бы заставить большинство офицеров и матросов Черноморского флота перейти на службу Украины. А отсутствие квалифицированных военных кадров равнялось уничтожению флота. Ну и на мой взгляд, Россия на такие шаги ответила бы в 1991 году силовым вариантом. То есть война началась бы тогда.

– В 1992 году Кравчук и Ельцин договорились поделить флот пополам, однако в 1995 году Кучма и Ельцин переделили его на крайне невыгодных для Украины пропорциях (18,3% кораблей нам и 81,7% судов – им). Почему так случилось – через газ, который ты вспоминал?

– В том числе и из-за цены на газ. А также из-за физической силовой неспособности Украины поддержать свои претензии на большую часть кораблей.

"Умнее выедут сами, не ожидая применения к ним силы"

– Теперь смоделируем ситуацию того, что будет после победы. Как решить проблему коллаборантов и россиян, поехавших в Крым и у которых все так " душевно, по-домашнему "? Всех за поребрик или за решетку?

– Здесь, к счастью, юридически все понятно: лица, незаконно въехавшие на территорию Украины, в том числе и на территорию Крымского полуострова после закрытия пограничных пунктов в Керчи и в Симферопольском аэропорту в 2014 году, должны быть выдворены с территории Украины с запретом въезда . Запрет въезда – это уже по усмотрению СБУ, но, думаю, он вполне может это сделать. Кто не захочет ехать добровольно, того выдворят насильно. Более умные поедут сами, не ожидая применения силы.

Надпись активистов "Желтая лента" в Крыму

Более того, поскольку сделки, совершенные по законам России на оккупированной ею территории, ничтожны, вся та недвижимость, которую россияне приобрели в Крыму после оккупации, им не принадлежит. Претендовать на эту собственность они не могут, а по компенсации пусть идут в правительство в Москве.

Если все эти люди не просто жили в Крыму, а служили в оккупационных силовых или административных структурах, то для них тоже лучше уж сейчас исчезнуть, чем ждать украинского суда и заключения.

– Не возникнут ли после деоккупации Крыма недоразумения с крымскими татарами?

– Если Украина будет разумно вести себя в крымскотатарском вопросе, то все будет хорошо. Но даже если власти поставит крест на крымскотатарской автономии и введут Крымскую область, это не приведет к открытому противостоянию украинцев и крымских татар. Хотя разочарование в крымскотатарской среде будет очень сильным.

Потому что, собственно, крымские татары, на мой взгляд, единственная последовательная, организованная проукраинская сила на полуострове.

Отказавшись от национально-территориальной автономии крымских татар, Украина выстрелит в ногу, на которую должна опираться. А этого допустить нельзя.

Я надеюсь, что наше государство прислушивается, в том числе, к Меджлису крымскотатарского народа. Он последовательно доказывает, что игнорирование потребности крымских татар в национально-территориальной автономии не пойдет на пользу Украине, Крыму, всем нам.

– Крым еще не деоккупирован, но некоторые любители делить шкуру неубитого медведя говорят: а давайте доверим Крым Турции. Не в смысле территориальной принадлежности, а для мощных финансовых вливаний – пусть строят гостиницы, развивают производство. Нам нужно таким образом привлекать кого-нибудь на полуостров?

– Я думаю, что без мощного потока инвестиции после окончания боевых действий, нанесших страшные потери, руина мы не преодолеем. Это касается в целом экономики, а не только Крыма, и не только курортной инфраструктуры. Привлекать инвестиции нужно будет отовсюду, кроме России. Она пусть платит репарации, это и так понятно.

Я не вижу оснований отказываться от инвесторов, но я также не вижу, почему следует отдавать монополию на инвестиции в Крым именно Турции.

Здесь нужна взвешенная политика, а не кому-то преференции. Пусть заходят все деньги, а мы будем превращать их в наше развитие.

Автор: Наталья Лебедь

Источник: " Новости "
фото из архива Евгения Лешана и из открытых источников