Майдан. Атака гоблинов. Эпизод 3. Цена дружбы

Все персонажи и события вымышлены. Возможные совпадения случайны.

Левочкин сидел и думал. Куратор снова озадачил его. И снова не соизволил лично все объяснить напрямую. Все передал через Кристину. Да, лишний раз видеться – это риск. Но и не видеться тоже. Невозможно все время общаться через секретаршу. Кто такая Кристина? Секретарша, хотя и со стажем. Может и перепутать. Можно ведь и уважить, напрямую объяснить. Хотя бы раз в месяцы. Куратор ведет откровенно себя по-хамски.

Юджин никогда не нравился Левочкину. Он казался ему грубым, хамоватым, невежливым. Никогда не понимал его, Левочкина, тонкую душу. Не входил в его положение. А ведь он, Левочкин, глава Администрации президента. Третье лицо в стране после президента и премьера. Управляющий всей внутренней политикой. Особа, приближенная во всех смыслах. Ценнейший агент влияния. А ему бесцеремонно передают команды через какую-то девку. Без малейшей возможности обговорить, уточнить, возразить в конце концов. Нет, Юджин хам. Определенно. То ли дело, Пол. Вот ведь был человек. Мужчина с большой буквы.

И Левочкин, позабыв про переданные инструкции, погрузился в сладкие воспоминания.

Знакомство Сергея Левочкина и американца Пола Манафорта началось весной 2005 года. Вскоре после Померанчевой революции, когда Партия Регионов находилась в состоянии полураспада, а его шеф, Виктор Янукович, постоянно пребывал за границей, опасаясь ареста. Януковича и Левочкина связывала давняя семейная дружба. В свое время молодой Витя Янукович оказался в исправительно-трудовой колонии, которой руководил отец Сергея Левочкина. Отец очень хорошо присматривал за молодым Витей Януковичем, не давал его никому обижать. Благодарность оказалась потомственной. Янукович не забыл ни отца, ни его сына, своего сверстника. Отец Левочкина в итоге дослужился до начальника ГУИН Минюста Украины. Сын же стал ближайшим доверенным лицом.

В эти весенние дни 2005 года Янукович объезжал регионы в рамках агитационной кампании по выборам в Верховной Раду появился на территории Украины. Дело было под Одессой на территории пансионата «Зори», где проходила региональная конференция Партии регионов, в возрождение которой в то время мало кто верил.

Левочкин помнил, что Манафорта привез Ринат Ахметов. Манафорт возник как человек из манящего заокеанского далека, высокий, статный и седовласый. Одним словом, настоящий полковник. Сергею всегда нравились такие мужчины. Также и этот поразил его с первого взгляда, когда Виктор Федорович представил его заморскому гостю, назвав своим ближайшим доверенным лицом и ответственным за все оргвопросы.

Промчалось несколько хлопотных дней в интригах, переговорах, партийных семинарах и круглых столах, а также непременных фуршетах. На одном из таких фуршетов Левочкин перебрал. Слегка. И очень скоро американский политконсультант и отставной офицер РУМО Пол Манафорт почувствовал руку Сергея Левочкина на своей ширинке. Пол давно этого ждал, он взял инициативу и проводил Сергея до своего номера. Там Манафорт проявил себя истинным мастером однополой любви.

Наутро он пригласил к себе слегка похмелившегося Сергея и показал ему видеозапись вчерашних похождений во всех подробностях. Так, Сергей Левочкин, ближайший соратник и друг детства Виктора Януковича, стал агентом РУМО.

После этого он регулярно получал от Пола инструкции. Обычно они заключались в передаче Полу инсайдерской информации и в обратной ретрансляции информации руководству Партии регионов в ключе, нужном Полу. В те дни, когда Пол прилетал в Киев, Сергей находился рядом с ним. И тот не забывал периодически уединяться с Сергеем. Причем в самых неожиданных местах. То в рабочем кабинете, то в зале для совещаний, то в гостиничном номере, то в машине. Сергей конечно слегка напрягался по поводу подслушивающей и видео-аппаратуры, но Пол его всегда успокаивал и объяснял, что помещение проверено и можно расслабиться и получить удовольствие. Со временем Сергей привык к Полу и не представлял себе жизни без него. Каково же было его разочарование, когда после победы Януковича на президентских выборах в начале 2010 г. Пол сообщил, что временно покидает Украину, передав руководство офисом своему помощнику Филу. Он, правда, обещал вернуться и попросил продолжить выполнять задание. Перед самым отъездом он познакомил Сергея с Юджином и сказал, что Юджин теперь его новый Куратор, и он, Сергей, должен слушаться Юджина, как раньше Пола, и выполнять все его поручения.

Хамоватый Юджин с самого начала избегал общества Сергея, как будто, брезговал им. Зато он привел референтку по имени Кристина, эффектную брюнетку с чистым русским выговором и недобрым огоньком в глазах, и сказал, что основной канал связи будет идти через нее. Сергей был вынужден взять ее на работу и поручить контакты со СМИ и гражданским обществом, а она аккуратно передавала все поручения и пожелания Куратора. Сергей побаивался ее, поскольку чувствовал, что она способна на самые радикальные активные мероприятия. Временами он вообще не понимал, кто кому подчиняется. Это раздражало его, но сделать он ничего не мог. Зато Левочкин быстро утешился, найдя новое увлечение в лице горячего, как молодой жеребчик, Олега Ляшко, который все больше вытеснял из памяти образ Манафорта. Правда, в Раде кто-то пустил на эту тему обидный для Сергея стишок:

Розовые леггинсы – губки в полукруг,
Попка у Олежека лучше всех подруг.
Это знает Левочкин, и ужасно рад
Всю свою политику делать через зад.

Левочкин озадаченно посмотрел на текст письма. В нем Куратором предписывалось в течение ближайшей ночи произвести зачистку Майдана, причем по максимально жесткому сценарию. Левочкин удивился этому весьма. Во-первых, потому что до этого усилиями его, Левочкина, этот новый Майдан и был порожден. Во-вторых, потому что он успел выдохнуться. Но немного подумав, Левочкин осознал всю широту замысла Куратора. Осознал и ужаснулся. А куда деваться? Пришлось начать реализацию, тем более что Кристина уже заглянула и поинтересовалась, что передать Евгению Александровичу (так они в частных разговорах называли Куратора) и все ли в порядке. И посмотрела так выразительно, что Сергей понял, что никак от этого не уклонится. Хотя он понимал, что, во-первых, он таким образом хоронит политически своего шефа и лучшего друга семьи. А во-вторых, ломает свою карьеру и подставляется по полной программе. А что делать? Тень Куратора с записью постельных развлечений Сергея да с подпиской о сотрудничестве, собственноручно нарисованной Левочкиным, нависала с неумолимостью фатума.

«Семь бед один ответ, а от судьбы все равно не уйдешь», – думалось Левочкину. В душе его шевелилось даже подобие мук совести. В конце концов, президента он знал с детства, с колониального своего детства, когда отец работал начальником ИТУ, а молодой зэк Витя был желанным гостем в их доме. Отец умирая завещал держаться Виктора Федоровича. А что делать… И не то, чтобы Витю жалко. Витя себя никогда не обижал, а Сергею мог при случае вломить хорошую зуботычину. Но все равно как-то не по-людски. Ну да ладно, это не его, Сергея, вина. Это все кураторы, будь они прокляты, Пол и Юджин, державшие его на крючке…

Сергей набрал номер своего приятеля, генералу МВД Коряку, начальнику ГУВД Киева, который получил свой пост по протекции Левочкина. Ради его назначения Левочкин провернул целую комбинацию, отправив прежнего начальника генерала Поддубного на формальное повышение на пост замминистра МВД, а по сути расчистив кресло для своего ставленнника. Вот теперь он и пригодился.

С Коряком встретились через час в ресторане на окраине Киева. Выпили, закусили, поговорили за жизнь. После чего Левочкин объясни Коряку суть дела. Коряк поначалу заволновался, понимая, что в случае скандала автоматически станет крайним. Но Левочкин его успокоил, заверил, что прикроет, что в обиду не даст, а решение о зачистке Майдана принято непосредственно первым лицом, причем через голову силовых министров, которым первое лицо не слишком доверяет, а он, Коряк, облечен личным доверием. Слова свои Левочкин подтвердил увесистым конвертом.

Это аванс, – многообещающе заявил Левочкин.

Ну, хорошо, – согласился Коряк, – раз такие дела, то сделаем. В лучшем вид.

Главное, пожестче, пожестче, – напутствовал Левочкин, – чтобы этим сволочам мало не показалось. Чтоб все, понимаешь, поняли. Время майданов в Украине закончилось. А потом сразу, чтоб елку поставили. И главное, все через тебя. Захарченко и других из центрального аппарата в курс не ставь, а то утечка возможна. Ты меня знаешь. У меня самый прямой доступ к телу. Прямее некуда. И ты знаешь, благодаря кому ты должность получил. Вот поэтому меня и держись.

После этого еще немножко выпили, обнялись и расстались. Как оказалось, навсегда.

Левочкин написал прошение об отставке на следующий день после первых беспорядков на Грушевского. Он уже паковал вещи, когда к нему в кабинет вошли суровые мужчины из Государственного управления охраны и без лишних церемоний предложили проехаться. Сергей решил, что это арест. Он уже знал, что будут шить государственную измену и шпионаж.

Его привезли в Межигорье и привели в приемную к начальнику и другу детства. Президент вышел из сауны, слегка прикрыв полотенцем свои мощные телеса, отчего стал похожим на римского сенатора или самого кесаря. Взял в руки заявление Левочкина об увольнении, которое лежало тут же.

Ну что, сука, – сказал президент, – значит, насрал, а теперь в кусты?! – и президент от души заехал по лицу главе своей администрации. Сергей отшатнулся и схватился за ушибленный нос. Потекла кровь.

Уйдешь, когда я разрешу, – сказал президент и разорвал заявление на мелкие кусочки. После этого он еще раз взглянул на Сергея и увидел кровь, капающую на костюм и белоснежную сорочку.

Эй там, – закричал президент, – врача быстро.

Прибежали охранники, привели доктора. Через 15 минут Левочкин уже отдыхал в мягком кресле с тампонами в носу, кровотечение было остановлено, а президент сидел рядом.

Короче, – говорил президент, – я давно знал, что ты ссучился. Мне тут со всех сторон докладывают. Но не думал, что вот так сможешь предать меня. Думал, Серега все же свой человек. Ну постукивает американцам, ну сливает там… Так ведь и лучше даже. Скажу тебе так. Если бы не память о твоем отце, сидел бы ты уже сейчас в подвалах СБУ. И давал бы признательные показания.

Простите, Виктор Федорович, – отвечал Левочкин, – это все ради вас. Я думал, надо, додавить гадину. Теперь вижу, что не впрок. Виноват я перед вами.

В должности пока остаешься, – продолжал президент, – но от обязанностей тебя отстраняю. И отныне будешь под надзором проверенных людей из госохраны. Дела сдашь Клюеву. А дальше подумаем, что с тобой делать.

Президент знал, о чем говорил. Два часа назад он собирался отправить Левочкина в СИЗО. На его столе лежал доклад СБУ, завизированный секретарем СНБО Клюевым, что Левочкин является агентом РУМО с 2005 г.

Тем же вечером, Янукович отправил этот доклад в шредер. Потом позвонил Якименко и Клюеву и сказал, что Левочкин, хотя и дурак, но чист, и запретил впредь порочить честное имя своего старого товарища.

Продолжение следует

http://politica-ua.com/

Теги: Левочкин