Тимоти Снайдер: Чем закончилась русско-украинская война?

Мы не должны забывать, насколько победа Украины улучшит мир, в котором мы живем.

Сначала никто не мог вообразить, что война может начаться, но она началась. Теперь никто не может вообразить, чем она закончится. И все же она окончится.

Война – это продолжение политики. Победы Украины на поле боя имеют политическое значение, и тем самым Украина оказывает давление на российскую политику. Диктаторы, такие как Путин, создают иллюзию, якобы могут делать все, что им захочется. Но это не так, и в самом деле их режимы хрупкие. Война закончится, когда украинские военные победы изменят российские политические реалии, и этот процесс уже начался.

Сейчас нам сложно представить, как Украина одержит победу, даже если украинцы будут наступать. Причина этого в том, что наши представления о войне упираются в наименее вероятный вариант ее окончания – ядерный конфликт. Западу кажется, что других вариантов нет, и это очень похоже на конец света.

Использование угрозы ядерной войны рождает тревогу и мешает ясному мышлению. Сосредоточение на этом сценарии мешает увидеть, что происходит на самом деле, и подготовиться к более вероятному результату конфликта. Мы не должны забывать, насколько победа Украины улучшит мир, в котором мы живем.

Более правдоподобный сценарий может возникнуть уже в ближайшие несколько недель или месяцев. Суть его состоит в том, что российское поражение в Украине незаметно перерастает в борьбу за власть в Кремле, которая, в свою очередь, потребует выведения войск из Украины. С исторической точки зрения это уже знакомая цепь событий.

Говоря о ядерной войне, на Западе мы представляем, как она касается нас, и мы чувствуем себя ее жертвами, говорим о своих страхах и тревогах. Однако эта война почти наверняка не закончится обменом ядерными ударами. Государства, имеющие ядерное оружие с 1945 года, ведут и проигрывают войны, не применяя его. Ядерные государства проигрывали унизительные войны в таких странах, как Вьетнам и Афганистан, но не прибегали к ядерному оружию.

Конечно, существует определенный соблазн поддаться ядерному шантажу. Именно этого Путин добивается своим туманным намеком на использование ядерного оружия. Поддавшись шантажу, мы сами создаем себе угрозу, которую Россия действительно не представляет. Мы начинаем обсуждать капитуляцию Украины, чтобы снять ощущаемое психологическое давление.

Это и есть работа Путина: проигрывая войну с применением обычных вооружений, он надеется на ядерные угрозы заставить Запад отказаться от поставок оружия в Украину. Расчет в том, что ему дадут достаточно времени, чтобы опрокинуть российские резервы на поле боя, чтобы остановить украинское наступление. Вероятно, он ошибается, что это сработает, но эскалация риторики – одна из немногих оставшихся у него на руках карт.

Уступка ядерного шантажа не приведет к окончанию войны в Украине, наоборот, это сделает будущую ядерную войну гораздо более вероятной. Уступки шантажисту всегда учат его тому, что подобная угроза всегда позволит добиться желаемого. В случае Путина этот урок учат и другие диктаторы, догадавшись, что все, что им нужно – это ядерное оружие. Одновременно это убедит другие государства в том, что единственный способ защитить себя – создать свое ядерное оружие. В результате ядерное оружие получит глобальное распространение.

Если существует некая ядерная угроза, то она направлена не против Запада, а против Украины. Следует иметь в виду, что Россия готовится отправить туда несколько сот тысяч своих солдат. Сможет ли Путин пойти на столь высокий политический риск, чтобы взорвать ядерную бомбу рядом с ними? Нравственный дух русских солдат – уже сейчас серьезная проблема. Более полумиллиона мужчин сбежали из России, чтобы избежать мобилизации. Если солдаты будут знать, что они отправляются в зону радиационной угрозы, это окончательно уничтожит их мотивацию воевать. Никто из них не получает защитного антирадиационного снаряжения, многие не имеют полного снаряжения даже для обычной войны.

Тем более что теперь части восточной и южной Украины оккупированы Россией. А это значит, что Москве придется нанести ядерный удар по территории, которую она захватила и уничтожить людей, которые, как она утверждает, являются российскими гражданами. Это возможно, но очень маловероятно.

И даже если бы это произошло, это не стало бы концом войны и не привело бы к победе России. Существует и более широкая глобальная политика ядерного сдерживания с вероятностью того, что применение ядерного оружия вызовет мощный ответ со стороны западных стран. Другим серьезным последствием станет потеря Путиным и Россией поддержки даже среди союзников.

Применение тактического ядерного оружия малой мощности также не будет иметь решающего военного значения. Нет таких целей, как большие скопления украинских солдат или техники, которые можно было бы поразить. Тактический ядерный удар не заставит украинцев сложить оружие. Они рассматривают этот вариант уже несколько месяцев, и нет причин сомневаться в их стойкости.

Существует также проблема мотивации. На Западе говорят: «Путин приперт к стенке – что он будет делать дальше?» Но поражение на поле боя – еще недостаточный мотив. Если бы унижение, вызванное поражением, послужило бы мотивом для применения ядерного оружия, это уже должно произойти. Поражение России под Киевом и Харьковом стало шоком и унижением само по себе. Но реакцией Путина были лишь громкие пропагандистские заявления, а реакцией русской армии было баналоно бегство.

Это знает и Путин, для которого главное сейчас – удержать власть в Москве. Как только он поймет, что война проиграна, он не станет подвергать себя дальнейшему риску в Украине.

Еще летом ситуация была проще. До объявления мобилизации и присоединения оккупированных территорий Путин мог бы просто объявить о победе в СМИ, и большинство россиян остались бы довольны. Однако сейчас он доказал бессмысленную войну так далеко, что даже российское информационное пространство начинает трещать. Благодаря мобилизации россияне начали беспокоиться о конце войны. И теперь телевизионные пропагандисты признают, что русские войска отступают. Следовательно, в отличие от первых месяцев войны, Путин не может просто заявить, что все в порядке, и на этом закончить. Он должен сделать что-нибудь еще.

Политическая карьера Путина была основана на использовании контролируемых СМИ для превращения внешней политики в умиротворяющее зрелище для граждан. Выживание режима зависело от двух условий: первым принципом было то, что происходит на телевидении, важнее того, что происходит в реальности, другим – то, что происходит за границей, важнее того, что происходит дома. Совершенно очевидно, что эти условия больше не действуют. С мобилизацией разница между дома и заграницей стерлась, проигранные сражения стерли разницу между телевидением и реальностью. Для простых людей реальность имеет большее значение, чем телевидение, и Россия для них начнет иметь большее значение, чем Украина. Это подтачивает общественную поддержку Путина.

Даже на контролируемом телевидении можно заметить раскол как в элитах, так и в общественном мнении в этой стране. Некоторые считают, что война – это святое дело, и его можно выиграть, если будут сделаны отставки, руководство будет вести себя адекватно, а на фронт будет отправлено больше людей и техники. Среди них есть военные корреспонденты, которые находятся на фронте, и чьи голоса становятся все более популярными. Но их голоса заставляют Путина выглядеть слабым, потому что он уже отправил на фронт максимум сил. Другие считают, что война была ошибкой, и в такой интерпретации Путин выглядит дураком. Оба мнения делают положение Путина незащищенным и слабым.

Сегодня Путин не понимает простую истину: если война ослабляет позиции лидера, и если эту войну нельзя выиграть, ему лучше закончить ее сегодня, чем завтра. Но в своих представлениях Путин слишком далеко ушел от реальности, пусть на каждом шагу реальность и показывает ему, что он ошибается.

Мобилизация стала гибридом двух плохих вариантов: она была достаточно большой, чтобы не понравиться населению, и слишком поздней и недостаточной, чтобы изменить ситуацию на фронте до наступления зимы. Неудивительно, что Рамзан Кадыров и Евгений Пригожин вместе подвергли российское верховное командование достаточно жесткой критике. Это стало безошибочным индикатором начавшегося раскола элит.

По неслучайному совпадению и Кадыров, и Пригожин контролируют что-то вроде частных вооруженных сил. В своих публичных заявлениях Кадыров несколько месяцев настаивал на мобилизации, но затем объявил, что в Чечне никто не будет мобилизован. Можно заключить, что он бережет своих людей для чего-то другого.

Пригожин является руководителем ПВК Вагнера и в этом качестве становится все более заметным в России. Вагнер принимал участие в ряде локальных конфликтов, включая кровавые чистки российских марионеточных правительств в Луганской и Донецкой областях и попытку убить Владимира Зеленского в начале войны. В настоящее время группа Вагнера находится на передней линии фронта в Бахмутском районе Донецкой области, хоть и не очень удачно. Может ли это означать, что Пригожин хранит ценные люди и боеприпасы? Не исключено, что он отправляет умирать заключенных, а людей и техники, которые могут иметь значение в будущих событиях, оставляет при себе.

Следуя логике, соперники будут стремиться сохранить все имеющиеся у них боевые силы либо для защиты своих личных интересов в обозримом будущем, либо для борьбы за власть в Москве. Если ситуация действительно такова, то вскоре все заинтересованные стороны поймут, что держать вооруженные силы в далекой Украине и тратить их бессмысленно на войну.

В какой-то момент этой логикой начнет следовать и русская армия. Если армия хочет играть хоть какую-то политическую роль или престиж в российском обществе, то ее командиры имеют стимул отступить, пока у них еще целые подразделения, которыми они могут командовать. Ни дискредитированная, ни деморализованная армия не отвечает интересам самого Путина, если он намерен оставаться у власти.

Мобилизация также палка о двух концах: Путин исходит из того, что мобилизованные солдаты либо погибнут, либо победят. Но если вместо этого они побегут, то станут очень опасными и неконтролируемыми вооруженными группировками.

Поэтому наиболее правдоподобный сценарий окончания этой войны – смена режима в России. По мере того, как Украина выигрывает битвы, телевизионные иллюзии начнут уступать место реальности, а сама война трансформируется в борьбу за власть в России. Тогда размещение вооруженных сил в Украине потеряет смысл. Для всех заинтересованных сторон проиграть войну в Украине, возможно, плохо, но еще хуже проиграть борьбу за власть в России.

Совершенно не обязательно, что в России начнутся вооруженные столкновения, но по мере того, как будет расти нестабильность, российские лидеры, желающие извлечь выгоду из этой нестабильности, захотят разместить свои силы поближе к Москве. И это будет хорошо как для Украины, так и для всего мира.

Если начнется борьба за власть, у Путина и других россиян будут другие заботы, кроме Украины, и война уступит место куда более насущным проблемам. Конечно, вполне возможны и другие сценарии, но такая линия развития намного вероятнее, чем сценарии конца света, которых все так боятся. Поэтому ее следует иметь в виду и к ней следует подготовиться.

Тимоти Снайдер , опубликованный в блоге автора на Substack