Спецслужбы стран Балтии о российской армии: "Они животные"

Читати українською

Запад все еще не понимает, с кем имеет дело в России. Об этом Западу уже восемь месяцев говорит Украина.

Так говорят страны Балтии – Эстония, Латвия, Литва – пережившие ужасные зверства таких же русских солдат еще до того, как родился Путин. “Это не война Путина, – убеждают руководители и сотрудники балтийских спецслужб. – Это Россия в целом”.

Эту яркую статью для издания Eesti Ekspress написал эстонский историк и драматург Ээро Эпнер. Издание ГРУНТ предлагает его перевод.

Арестовать друга: откровенный рассказ разведчика

Фотография на потрепанном удостоверении Александра Тутса выцвела и потерта. Он выглядит значительно моложе, чем на самом деле. Коротко подстриженный, с острыми чертами лица. Следующим летом исполнится 30 лет, как он работает в Службе внутренней безопасности Эстонии.

Большую часть своего свободного времени он проводит на природе и работает руками. Но не говорит где. "Не пытайся сложить на меня досье", - отвечает он с крутой улыбкой, когда я спрашиваю его о любимой книге. "Не надо упрощать дела противнику".

Тутс имеет дело с Россией 15 из 30 лет своей службы. Он пытался предвидеть ее действия, он сам преподносил сюрпризы, разоблачил нескольких русских шпионов, и некоторые из них были его коллегами. Тутс не сразу дает ответ, когда я спрашиваю, что он чувствовал, когда впервые допрашивал Алексея Дрессена, бывшего начальника, а позже – подчиненного. Они каждое утро здоровались друг с другом, прощались в конце дня и, возможно, заводили свои машины одновременно, разговаривая на парковке. Так продолжалось до того момента, когда Дрессен был разоблачен как шпион на стороне России.

"Детали", - коротко отвечает Тутс, когда я спрашиваю о том, что выдало Дрессена. В конце, когда они сидели друг напротив друга, и его недавний коллега – возможно, даже друг – был в наручниках, Тутс не испытывал больших эмоций. "Нет решений на горячую голову", - объясняет. Сдержанность – это не просто черта характера. Это стратегическое оружие против России.

Дрессен тоже надеялся, что Тутс покажет эмоции во время допроса, но сам потерял сдержанность, когда этого не произошло. Они не знают, как держать себя под контролем. Или просто не могут. Они становятся эмоциональными, вспыльчивыми, разгневанными, обескураженными. В какой-то момент агенты России теряют контроль и не могут ничего с этим поделать. Да это работает. Они раздражаются: "Вы не можете победить Россию разумом".

Враги и показуха: сущность русской души

По словам Тутса, внутренним элементом российского общества является показуха: попытка показывать, что все хорошо, когда на самом деле это не так. То же касается, пусть и отчасти, российской разведки.

“Хаос – это черта русской культуры. Там всегда должен быть проводник; в противном случае это анархия”, – отмечает Тутс, выросший в преимущественно русскоязычном городе на Востоке Эстонии Кохтла-Ярве. Во время разговоров о России от умышленно использует слово противник вместо врага: считает его слишком заряженным.

При противостоянии с Россией можно ожидать от нее и чрезмерной эмоциональности, и неумолимости. Они переполнены чувством величия, они амбициозны, беспощадны, а главное жестокие.

Тутс не был удивлен преступлениями, совершенными в Буче. Ими не был застигнут ни один из контрразведчиков, которых я интервьюировал в Эстонии, Латвии или Литве. Они знают, как россияне вели себя в Балтике во время Второй мировой войны. И то, как они вели себя всегда. У запада нет такого осознания.

“[Западу] повезло, – отмечает Тутс. – Мы являемся буфером между ними и Россией. Они многое забыли и думают, что Россия похожа на них”.

Но это не так. И проблема не только в Путине.

“Я сражался с ними. Ибо подчиниться – значит стать рабом”

"Когда началась война, мы переживали, что люди будут говорить, что это война исключительно Путина", - говорит гендиректор Государственной службы безопасности Латвии Нормундс Межвиетс. Мы разговариваем в звукоизолированном офисе невзрачного здания в пригороде Риги. Его речь мягкая, резвая и тщательная – словно у любимого психотерапевта. Россияне не чужды Межвиетсу. Как и Тутс, он произрастал в среде, где было много русскоязычных. Драки были обыденным явлением. "Я наблюдал русскую ментальность каждый день", - говорит он.

Коллеги Межвиетса в других странах Балтии испытывают такие же чувства.

«Конечно, нельзя винить всю нацию, – говорит многолетний гендиректор Службы внутренней безопасности Эстонии Арнольд Синисал. – Однако общество и нация составляют одно целое. Государство может промывать мозги, но зародыш шовинизма укоренился в самих людях”.

Когда директор Департамента государственной безопасности Литвы Дариус Яунишкис служил в советской армии, ему постоянно противостояли желающие доминировать русские солдаты.

«Я сражался с ними, потому что знал – как только вы подчинитесь их воле, вы станете их рабом. Но если вы наносите ответный удар, тогда вы даже можете завоевать их уважение”, – сказал он.

Когда я спрашиваю, в скольких драках ему довелось побывать, рука Яунишкиса сдвигается, чтобы открыть талисман на запястье. Во многих, отвечает он. В очень многих.

То, о чем мы говорим, не случайно. Яунишкис использует этот рассказ как учебный материал для младших коллег, распространяя свой опыт в Россию в целом: они признают и уважают только силу.

Именно так балтийские контрразведчики и говорят о России – не она, а они. Война в Украине – не война Путина. Жестокость – не Путина. Изнасилование, убийства, выколотые глаза, повешения и сожженные трупы – не специальная тактика, введенная российским лидером. Это Россия в целом.

"Большинство россиян виноваты", - говорит Синисалу.

Западным коллегам иногда сложно поверить в это. "Они действительно наивнее, чем мы", - говорит один балтийский контрразведчик.

"Когда мы пытались объяснить нашим партнерам, что России нельзя доверять, они отрицали это", - добавляет другой, с заметным возмущением. Грузия, Крым – ничего не изменилось. "И вот мы в 2022-м". Нескольким собеседникам приходилось без устали напоминать западным партнерам об опасности их наивности.

Проблема существует среди политиков и глав зарубежных служб разведки. Возражение. Отвержение. Свод всего к фигуре Путина и его ближайшего окружения, так как не стоит стереотипизировать всех россиян или поддерживать тезис о всеобщих национальных характеристиках.

Балтийские контрразведывательные выводы в отношении России иные. Мы сосуществуем в мире со страной, чье население придерживается прежде кодекса силы. Война в Украине не была внезапностью, а скорее логичным прогрессом. И в какой-то момент это повторится снова.

Тотальная идиотия и глупость

Собеседники, с которыми я общался для этой статьи, были рождены в конце 1960-х или начале 1970-х. Когда они говорят быстро, некоторые несколько – включая Тутс – проявляют легкий российский акцент. Все они были призваны в Красную армию.

«Тотальная идиотия и глупость», – сетует Синисалу, отвечая на вопросы о бывших офицерах и призывниках, с которыми ему приходилось служить. Тутс видел "дедовщину" - жестокое угнетение молодых солдат.

Одно из путинских высказываний 1999 года звучало так: "Мы и в сортирах их замочим". В этой реплике использовался русский уличный криминальный сленг. Руководители разведок говорят, что употребление такого оборота не случайно. Это уровень, который можно использовать для толкования основных моделей поведения Путина и его окружения.

“Россию нельзя понять из-за книг и аналитики, – добавляет Яунишкис. – Ты должен пожить там некоторое время”.

Руководители контрразведки в свои годы собственными глазами видели российские села, которые до сих пор не имеют стабильного электроснабжения, ухоженных улиц, или даже внутридомовых туалетов. Там есть лишь неоднозначная гордость за принадлежность к такой величественной и сильной нации.

Знакомый, часто бывавший в небольших русских поселениях, дал яркое описание обычных местных исторических музеев: одна комната – от палеолита до 1941 года, далее – пять комнат, посвященных периоду 1941-1945 годов. Вторая мировая война. Победа над нацизмом. Это единственный источник гордости в такой мерзкой среде, где пространство безграничного грязи начинается у двери музея, а местный пьяница дремлет у стены, свернувшись калачиком.

Некоторые говорят, что по-настоящему балтийские народы познали Россию только в 1940-х.

"Посмотрите, что они делали во Второй мировой войне", – говорит Синисалу. Мы обсуждаем изнасилование, братские могилы и депортации в Украине. "Это точно то же самое". Деда и бабушка Синисала по маминой линии депортировали в Сибирь. Там они погибли.

Происходящее в Украине видели и в Таллинне, Риге и Вильнюсе.

"Все идет по кругу, ничего не меняется", - говорит мне 90-летний мужчина, бывший дантист, на дне рождения моего деда. Моему дедушке исполняется 96, и через несколько месяцев он посылает мне черновик статьи, призывая людей прекратить использовать высказывания вроде "советский режим". Он считает, что не было Советского Союза. "После развала Российской империи в XX веке язычниками сделали только тех, кто выполнял приказы", – пишет он со злобой. По его мнению, ответственность несет все русское общество.

Офицеры балтийских служб безопасности не воспринимают грубость русского империализма как военную тактику, но как порочную социальную норму. «Я считал, что их ментальность изменилась за годы, и что они должны были пройти через переоценку после войны. Это было бы нормально. Но я ошибся», – говорит Яунишкис.

Действительно, как Россия могла пройти через переоценку, когда страну никогда не признавали ответственной? Нацисты достигли вершины в рейтинге жестокости во время Второй мировой войны, и это заставило людей забыть о зверствах россиян.

“Их никогда не привлекали к ответственности. Это позволило им чувствовать себя непреодолимыми», – говорит Синисалу.

"История повторяется гораздо ярче, чем мы думали"

Мне не называли его фамилию, хотя я просил. Все, что знаю – только его имя, и что он историк, и что он работает со шпионами и детективами эстонской Службы безопасности. Историк, назовем его Питером, должен помогать в раскрытии преступлений, совершенных во время советской оккупации, начиная с 1940-х. Это помогает понять действия России сейчас.

Питер исследует, как планировались советские депортации, и как подвергались преследованиям Лесные братья (антисоветское подполье в странах Балтии в 1940-1950-х годах – Ред.) – как их выслеживали и казнили. Он искал секретные кладбища КГБ и продирался сквозь архивы, чтобы найти правду о бесчисленных нарушениях прав человека, совершенных во время российской оккупации.

"Последние несколько лет показывают, как повторяется история – гораздо ярче, чем мы могли себе представить", – говорит Питер. Когда он покидает архивы и читает новости, то не видит большой разницы между тем, что произошло тогда и что происходит сегодня: “Казалось, они отказались от своей тактики, но они возвращаются в той же форме, что и раньше”.

И все же даже он был удивлен, когда начали появляться первые сообщения о российской жестокости. Депортация. Изнасилование. Надуманная борьба с неприятельскими элементами. И реальные казни детей.

В России история наиболее жива и присутствует, чем где бы то ни было.

"Наше представление о России не изменилось за последние 30 лет", - говорит Межвиетс. Главное мнение разведки таково: Россия хочет вернуть себе статус империи любой ценой. "Для них не существует государств - только зоны и территории", - объясняет Питер. Россия считает, что вокруг вассалы и пособники – третьего варианта нет. "Они никогда не смирятся с развалом СССР", - добавляет Межвиетс.

Это менталитет завоевателей. Все вокруг них – враги, – говорит Яунишкис. – Они напоминают детей, которых обидели в детстве, и теперь они ищут мести”.

Советский образ мышления так глубоко укоренился в российском обществе, что даже их способы сопротивления напоминают 1970-е: люди сидят на своих кухнях, пьют водку и жалуются, но потом безропотно ходят на работу и работают до вечера.

Межвиетс, впрочем, подчеркивает, что менталитет завоевателя происходит из гораздо более древних времен, чем советские. Все руководители балтийских исследований называют одно имя, чтобы объяснить современную русскую ментальность – Иван Грозный. Правитель, живший почти 500 лет назад, вел успешные военные кампании, направленные на расширение территорий, и выделялся невероятной жестокостью, а также убил собственного сына в припадке гнева. Современная русская грубость и экспансионизм – копия смертоносного империализма Ивана Грозного.

Питер недавно прочитал длинную пропагандистскую статью, возносившую Ивана Грозного как гения и как ролевую модель. Россия все больше использует исторические события для того, чтобы оправдать свои действия. Например, устанавливает памятник солдатам Красной и Белой армий с табличкой: "Оба боролись за Россию". Питер смеется, когда рассказывает это мне. Такая пара абсурдна в российском контексте – но вполне возможна в России. Империализм сочетается с национализмом и постоянной экспансией.

Офицеры российской разведки не менее заинтересованы в истории, чем балтийские коллеги. Но в искривленной ее версии. И для них "история" – это преимущественно конфликты и войны. Давно прошедшие бои используются, чтобы оправдать сегодняшние. По словам Питера, офицеры разведки в России получают "специальную дозу" таких уроков.

Танки заменили собой мечи, солдаты носят берцы вместо шпор, но их вожделения, поведение и, может быть, даже часть их снаряжения могут быть столетней давности.

Жестокая культура, пронизывающая современную русскую армию, была сформирована во времена сталинского ГУЛАГа. Ускорившаяся иерархия, неумение просчитывать варианты, автократы, замкнутые в собственных информационных пузырьках, и, в то же время, стремящееся к автократии население (это, пожалуй, самый сложный аспект для понимания на Западе) – существовали в России веками и будут сохраняться дальше.

“Жестокость – историческая модель в России, и это не изменится. Человеческая жизнь там не имеет ценности”, – спокойно добавляет Синисалу.

Резня в Буче не была уникальной. Она напоминала Катынь. Подрыв тюрьмы в Оленовке – копия взрыва в Самборе в 1941 году, когда были убиты 1200 заключенных женщин. Украина – это не просто Украина. Это тоже Литва, Латвия и Эстония в 1940-х.

Это животные

“Они уважают только силу, – говорит Яунишкис. – А если вы дадите сдачи, то можете даже стать друзьями”. Этот принцип диаметрально противоположен дипломатии костюма-и-галстука, к которому привык Запад.

“Для России выигрыш обеих сторон означает потерю, – отмечает эстонский предприниматель, десятилетиями организовывавший сложные бизнес-операции с россиянами. – Им нужно, чтобы всегда были победители и побеждены, даже во время переговоров”.

“Там дипломатия – это признак слабости, – говорит Межвиетс. – Россия признает только силу. Это трудно понять Западу. На Западе придерживаются других ценностей и считают, что другие поступают так же”.

Яунишкис комментирует поведение русских офицеров и солдат: "Они животные". Хотя хорошо понимает, что такие утверждения не политически корректны.

Сломать ментальность

Когда речь идет о России, Яунишкис постоянно использует фразу "уникальная ментальность". Россия не относится к нашей экосистеме. У нее свои правила и ценности. Даже шутки другие. Когда балтийские офицеры пытаются рассказать западным коллегам русские анекдоты, их там не понимают.

«Было бы упрощено списывать российскую ментальность на пропаганду, – говорит Яунишкис. – Империализм, шовинизм, жестокость – часть российского образования, воспитания и культуры, но также и часть их ценностей. Так было веками”.

Ни Яунишкис, ни какой-либо другой офицер контрразведки Балтии не верят в то, что это может измениться.

Когда страны Балтии восстановили свою независимость в 1991 году, Россия на время тоже стала более демократичной. Проводились выборы, лидеры говорили об открытости, и все вроде бы начало меняться к лучшему.

"Когда мы составляли свои планы, мы предполагали, что Россия вернется к себе старой, и империя может вернуться даже через год", - вспоминает Райво Варе, тогда служивший государственным министром по безопасности. Он признает, что "мы были слишком оптимистичны": России понадобилось четыре месяца, чтобы начать манипулировать Эстонией снова, на этот раз из-за нефти.

"В русских школах рассказывают детям, что балтийские страны были потеряны временно", - отмечает Питер. Он не верит, что там что-нибудь изменится, даже если каким-то чудом Алексей Навальный станет лидером. “Ментальность та же. Там нужна полная чистка. Но этого не будет. Российская молодежь лишена надежд, государственный аппарат слишком массивный, протесты ведут в никуда, и все долговременные западные надежды на мирную демократическую передачу власти выглядят очень наивными, оторванными от российской истории, образа мышления и реальности. Полное поражение России в Украине – единственная возможность для перемен.

“Исторически именно сила всегда производила эффект в России. Неважно, что вам бы хотелось другого решения. Его нет”, – подчеркивает Питер.

Межвиетс излагает пункт за пунктом стратегическую оценку латвийской контрразведки: Россия не завоюет Украину. Путинская ментальность начнет претерпевать изменения, но никто не может сказать когда. Это зависит не только от Путина или России, но и от уровня активности Запада. И тут Межвиетс прерывается.

“Вопреки всему, российская ментальность не изменится. Даже смерть Путина ничего не изменит. Для нашего региона Россия всегда будет угрозой, и не только из-за своих лидеров», – говорит он.

Западные политики понемногу начинают понимать, что нельзя относиться к России как к другим государствам. Хотя люди до сих пор считают вторжение "войной Путина". И подчеркивают, что "обычные россияне" не должны быть преследованы. Они убеждены, что мы должны придерживаться гуманизма и понимания, иначе не будем европейцами.

Эта противоречивая смесь требует, во имя западных ценностей, убедить себя, что погибшие украинцы – лишь поступок безумного фанатика, начавшего войну, а не следствие гораздо более широкого, устойчивого мышления, которое оставалось безнаказанным на протяжении веков. Многие готовы разрешить Путину "сохранить лицо" - несмотря на то, что ценой будут украинские тела без лиц.

Синисал вспоминает, что наивный Рузвельт пожертвовал странами Балтии, чтобы получить Сталина в качестве союзника. "Политические лидеры всегда устанавливают правила: вы должны каким-то образом коммуникировать с Россией", - говорит Синисалу.

Он признает, что позиция Запада несколько улучшилась с началом войны, но недостаточно. И считает "глупостями" риторику типа "путинской войны", или "Россия должна избежать унижения". Он хорошо знает историю и понимает, что революции происходят в России только после проигранных войн.

Забыть Россию

Вполне возможно, что органы ГБ Балтии в скором времени утратят точные знания о российском обществе. Молодые поколения контактируют с местными русскоговорящими, но не с самой Россией. А это уже нечто совсем другое. Таково воспитание. Современная балтийская молодежь обычно не говорит по-русски, не может уловить нюансов, может ошибаться в деталях. "Я реликвия", - шутит Тутс.

Я спрашиваю, сохранит ли новое поколение эту наивность? "Нет наоборот. У них уже опыт предыдущих поколений”, – говорит Яунишкис.

Уровень русского шпионажа в странах Балтии несколько снизился после начала войны. Впрочем, мои собеседники уверены, что это временно. "Моя работа является рутинной по меньшей мере в течение 15 лет", - говорит Тутс. Вылавливать шпионов – это конвейер. В длительном временном промежутке нет никаких изменений, отмечает он.

После начала вторжения в Украину Тутс пересматривал советские пропагандистские постеры со времен Второй мировой войны и к нему пришла идея. Он собрал коллег и после короткой дискуссии плакаты в воскресенье вечером отправились в типографию. Через несколько дней эти постеры расклеили на пограничных пунктах Эстонии с предупреждениями о возможной вербовке со стороны российских разведчиков и контактами для "слива информации". Тутс не рассказывает, насколько успешной была кампания, но признает, что они получили много наводок.

Затем Тутс отложил одну из наших запланированных встреч. "Его привлечено в Нарве", - объяснил Синисалу. Это было ожидаемо. Он выехал на Восток Эстонию – на землю своего детства – когда там снимали с постамента советский танк, чтобы перевезти его в музей под открытым небом. Все прошло по плану – хотя это не значит, что все прошло легко.

Тутс – ценитель российской музыки. Он охотно говорил бы с коллегами о Кино или Аквариум. Мы встречались всего трижды, и каждый раз он много рассказывал о России, но очень мало – о себе.

За прошедшую дюжину лет подразделение Тутса нашло и задержало 21 шпион России. Мне показалось, что готовится новое задержание, когда в завершение разговора он сказал: "Подождите немного, еще будут новости до конца года".

В Литве мне не дали таких обещаний. Зато у Вильнюса нет недостатка в украинских флагах. Через несколько недель после начала вторжения отец Яунишкиса сказал: он никогда не поверил бы, что при жизни застанет еще одну войну.

Однажды россияне проснутся и поймут, что они сделали. И их вина будет невыносимой», – подчеркивает Яунишкис.

Оригинал: Eero Epner / "Human Life Has No Value There": Baltic Counterintelligence Officers Speak Candidly About Russian Cruelty / Eesti Ekspress

Перевод: Анатолий Максимов ; опубликовано в издании ГРУНТ