Современная Россия является воплощением варварской дикости

Непросто найти в истории более давнюю и прочную форму разделения людей и сообществ, чем дихотомия «цивилизация/варвары». Древние греки и римляне считали себя воплощением прогресса и культуры, а тех, кому не удалось оказаться вне античной цивилизации – неотесанными дикарями.

Физическим воплощением этого раздела был лимес – укрепленная граница Римской империи от Северного моря до Черного вдоль Рейна и Дуная, которая должна была защищать цивилизацию от северных и восточных варваров, напоминает издание " Неделя ".

dqxikeidqxiuuant

Римский форт на Дунае, 3D-реконструкция. Источник: pazirik.hu | artstation.com

История лимеса имеет и украинское измерение. Последний дунайский отрезок границы проходил по нынешней границе между Румынией и Украиной. Этот, на первый взгляд, мелкий сюжет исторической географии начинает играть новыми красками, вспомнив Публия Овидия Назона, одного из классиков древнеримской литературы. В первые годы нашей эры Овидий попал в неласку императора Августа и был сослан в город Томис у устья Дуная (современная Констанца в Румынии).

Напрасно ожидая добрых известий из Рима, Овидий до конца своих дней жил в этом отдаленном уголке империи. Его произведения периода изгнания – отличная иллюстрация представлений представителей античной цивилизации о варварах. Овидий подробно и пространно описывает «варварскость» Томиса и его окрестностей, не говоря уже о землях по ту сторону Дуная и лимеса – территории современной Украины.

Публий Овидий Назон. Гравюра XVIII столетия. Источник: commons.wikimedia.org

С поправкой на недостатки обобщений, можно утверждать, что со времен Просвещения и до недавнего времени представления коллективного Запада об Украине и украинцах не слишком далеко отклонялись от оведиевых лекал. Далекая, неизведанная, не так чтобы совсем дикая, однако очень коррумпированная страна – что тут говорить. Этот шаблон мышления укоренен глубже, чем можно вообразить. К примеру, в своей книге «Возмечательный Рим» экс-премьер-министр Великобритании Борис Джонсон называл Европейский Союз не иначе, как наследником Римской империи. А где империя, там и лимес. И до введения безвиза шенгенский лимес был для нас не менее существенным препятствием, чем древнеримский – для варваров.

Полномасштабное вторжение России в Украину и последующие события сломали немало устоявшихся стереотипов. Прежде всего, стремительно разрушается занавес того незнания, которое побудило древних греков и римлян записывать кого-нибудь в варвары. Ведь этот термин, не без пренебрежения и снобизма, применяли не только к народам, чьи культурные достижения не могли сравниться с античными. Например, Персия в V веке до нашей эры в культурном плане едва уступала грекам. Поэтому «варвар» – это прежде всего другой, малоизвестный, а потому подсознательно трактованный как угроза.

Жорж Рошгросс, «Гуны». Источник: wikipedia.org

За последние 11 месяцев об Украине в мире написано и сказано больше, чем за тридцать лет нашей независимости. Какими бы трагическими ни были обстоятельства, мы перестали быть terra incognita. У кого-то на Западе появление миллионов украинских беженцев могло вызвать аллюзию с Великим переселением народов – массовым движением варварских племен и народов на территорию Западной Римской империи в IV–V веках нашей эры.

Большинство историков считают, что именно оно не просто скончало Западную империю, но положило конец всей эпохе античности на Западе и начало «темные века» раннего Средневековья. На самом же деле движение миллионов украинцев на запад наоборот опровергло немало классических предрассудков, обычно применяемых к различным мигрантам. То, как хорошо украинцы вписались в реалии европейских стран (а еще потратили там $22 млрд – Ред.), продемонстрировало, что цивилизационный барьер между Украиной и странами ЕС отсутствует.

Собственно, речь идет о своеобразном возвращении к нормальности. Во времена средневекового Древнерусского государства, в наибольшей степени в раннемодерную эпоху (XVI-XVII века) украинские земли были органической частью общеевропейского культурного пространства. Представления многих из нас о так называемых польско-литовских сутках обычно ошибочно черно-белые – когда все хорошо обычно отождествляется почти исключительно с казачеством, а все плохое – с Речью Посполитой.

Но как раз в то время украинская культура, благодаря прямой приобщенности польско-литовского государства к европейской цивилизации, испытала определяющее для нас влияние таких формотворческих явлений, как Ренессанс, Реформация и Контрреформация. Причем эти явления – как и Просвещение уже в XVIII веке – никоим образом не затронули тогдашнее московское/российское государство. Собственно, постепенное поглощение на протяжении XVIII века большинства украинских земель Россией и вырвало нас из европейского дома, куда мы теперь страшной ценой, наконец, постепенно возвращаемся.

Впрочем, для украинцев война против России может оказаться чем-то большим, чем возвращение в свой цивилизационный дом. Наше сопротивление может пробудить Запад от длительного летаргического сна. Причины этой летаргии общеизвестны: это постмодерная уверенность в том, что не все так однозначно; непрерывное самобичевание за реальные и мнимые исторические вины; отсутствие уверенности в себе, а значит – неспособность к лидерству (привет, Германия и господин Шольц!). Вдобавок к этому, Запад слишком долго отдыхал на лаврах собственных экономических, культурных и военных достижений.

Однако отсутствие движения вперед рано или поздно ведет к стагнации. В частности, к значительному упадку того, что являлось фундаментом Афинской демократии и Римской Республики – гражданских добродетелей. Таких якобы банальных вещей, как честность, преданность делу, патриотизм и готовность к самопожертвованию ради сообщества и государства. Именно упадком этих добродетелей в свое время объяснял крах Рима Эдвард Гиббон в своей знаменитой работе «История упадка и гибели Римской империи».

Конечно, «темные века», наступившие после вторжения варваров, на самом деле не были такими темными, как стало принято считать во времена Просвещения. Королевства и система общественных отношений, возникших в Средние века, совместно с христианством, также легли в греко-римский фундамент той Европы, которую мы знали во времена ее расцвета. Как бы там ни было, на этот раз цивилизации Запада не обязательно погибать, чтобы переродиться. И драйвером обновления теперь могут стать именно народы из-за римского лимеса.

Даже в рамках современного Европейского Союза заметно, что государства Центрально-Восточной Европы (хотя и не все) – Польша, Чехия, страны Балтии – гораздо лучше немцев, французов или итальянцев понимают цивилизационное и экзистенциальное измерение российской угрозы. Став в перспективе членом ЕС, у Украины есть все шансы стать тем локомотивом, который окончательно вытянет западных европейцев из сна ума и души.

Давно исчезнувшие границы и границы интересны не только тем, где они пролегали, но и тем, как они менялись. В начале нашей эры для Овидия и римлян все севернее и восточнее Дуная и Рейна было землями варваров. Как изобразил в своем классическом труде «Изобретение Восточной Европы» Лари Вулф, в XVIII веке Польша для Руссо и Прага для Моцарта все еще были «дикими землями».

Уже в XIX веке для австрийского канцлера Клеменса Меттерниха Азия, по его словам, начиналась восточнее венской улицы Ландштрассе. Век ХХ, несмотря на все ужасы мировых войн или коммунистического «Железного занавеса», завершился расширением границ Запада, а скорее к его возвращению в более древние рамки. В 2004 году это оказалось вхождением большинства стран Центрально-Восточной Европы в Европейский Союз. Как свидетельствует прошлое и настоящее, историческое место Украины также находится на Западе.

Однако варвары – в античном смысле этого слова – все же существуют. Современная Россия является воплощением дикости и антикультурной воинственной стихии, стремящейся уничтожить все на своем пути. В конце концов Россия терпит поражение, в идеале – прекратит свое существование в нынешнем формате. И вокруг ее остатков было бы неплохо соорудить новый лимес.

РОМАН ЛЕХНЮК , опубликовано в издании НЕДЕЛЯ