Внутренний фронт. Медицинская бюрократия против раненых на фронте

Читати українською

Недавно соцсети взбудоражило сообщение Мирослава Отковича – бойца, который на своей странице в Фейсбук рассказал, через какие бюрократические препятствия приходится проходить раненым военным в тылу, с каким неуважением и невниманием сталкиваться.

Сказать, что испытываешь шок от прочитанного – не сказать ничего. Впрочем, вот маленький отрывок из этого сообщения, датированного 27 января. Речь идет об одном из военных госпиталей во Львове, отмечает Укринформ .

«Раненые солдаты без нижних конечностей стоят в общей очереди за справкой по несколько часов. Этот кусок бумаги требует жестокая и неумолимая военная бюрократическая машина.

Я со своим прооперированным мениском на левом колене оперся на костыль и молча смотрел за происходящим.

Поликлиника открывается в девять утра, в семь тридцать здесь уже людно. Пол девятого в списках в регистратуру уже был шестидесятым, в очереди к хирургу - тринадцатым. Электронной очереди не существует. Все на листочке в клеточку. А для того, чтобы попасть в последний кабинет, там, где выписывают документы ВЛК, моя фамилия оказалась под номером 502!!!».

Добавьте к этому, что в помещении больницы негде сесть, нет питьевой воды, а туалеты не приспособлены для людей на костылях. А еще – не хватает врачей.

Через несколько дней в Фейсбуке появляется публикация девушки-бойца с позывным "Маугли" уже из Киева.

Краткий отрывок и из этого сообщения. Представьте: зима, толпа раненых перед закрытой дверью, кто-то стоит в одном носочке на морозе… Растерянные, подавленные, отчаявшиеся… И это – наши героические бойцы, которыми гордится вся страна.

«Сначала пускают тех, кто на костылях. Забег паралимпийской сборной по мостовой. Потому что и нас таких немало, а талончик номер 20 – то шесть часов очереди может быть. Потом вся толпа забивает коридор перед окошечком регистратуры, укрытие совка бессмертного. 30-летние преждевременно постаревшие люди ссорятся, как пенсионеры в советской поликлинике. Кто не влез – толкутся у двери…».

Очередь возле военной больницы во Львове. Кадр по репортажу канала ictv

Впрочем, 30 января Мирослав Откович сообщает своим читателям, что уже есть первые положительные результаты:

«По итогам моей встречи с руководителем Львовского военного госпиталя, Владимиром Книгиницким, мы договорились о конкретных вещах: завтра в поликлинике будут развернуты два волонтерских центра; в этих центрах будет бесплатная вода для военных пациентов и постоянная возможность измерить давление. Кроме того, будет обеспечено бесплатное копирование всех необходимых документов и возможность сделать фотоснимки.

Что касается глобальной реформы, как электронный документооборот. Над его введением работают на уровне Министерства цифровой трансформации. По этому поводу говорили с Masi Nayyem .

Вопросы на контроле. Договорились о дальнейшем сотрудничестве».

Не заставили себя ждать и телевизионщики. В «Единых новостях» появилось несколько сюжетов из Львовского госпиталя, в которых о проблемах раненых военных рассказали сами бойцы. И – тоже положительная информация: в госпитале продлены часы работы, позаботились о дополнительных врачах. В Центральном киевском госпитале ситуация тоже значительно улучшилась.

Первый вопрос, который возникает: неужели нужно было ожидать скандала и общественной огласки?

Чиновники уверяют, что проблемы с ранеными военными – на контроле

Уже 30 января министр здравоохранения Виктор Ляшко написал на своей странице в Фейсбуке:

«Один из вопросов, который звучал чаще всего в обращениях ко мне в последнее время – работа военно-врачебных комиссий… Именно поэтому мы вместе с Минцифры, Минобороны и Минветеранов (…) начали искать решение, как упростить этот механизм как для раненых, так и для военных медиков».

Среди шагов, которые будут предприняты в ближайшее время, министр назвал: электронный документооборот в военных заведениях, чтобы убрать бумажную волокиту и очереди и возможность реабилитации рядом с местом жительства.

В тот же день министр цифровой трансформации Михаил Федоров тоже опубликовал сообщение в Фейсбуке, в котором среди прочего отметил:

«Раненые бойцы вынуждены проводить время в очередях, ходить в различные институты, собирать кучу бумажных документов. И это все для того, чтобы подтвердить ранение. Затем комиссия дает экспертный вывод, что делать военному после ранения: увольняться со службы, переводиться на другую должность или возвращаться в часть для продления службы.

К примеру, военного ранили под Бахмутом. Эвакуировали в киевский госпиталь на реабилитацию. После лечения бойцу нужно возвращаться в свою часть, чтобы получить бумажное направление на ВЛК. Затем собрать кучу документов, необходимых для прохождения ВЛК, которая вообще может быть в другом городе. И такой «квест» нужно проходить, даже если военному ампутировали руку или ногу.

Команда Минцифры вместе с Минобороны, Минздрава, Минветеранов, Минсоцполитики и ОО "Правозащитный для военнослужащих "Принцип" разработали план по цифровизации военно-врачебной комиссии…

Это лишь небольшая часть того, что нужно цифровизировать в военной сфере. Наши военные достойны получать человечные услуги».

Уже через несколько дней после публикации Мирослава Отковича ситуация во львовской больнице улучшилась. Фото Общественного Львова

А еще раньше, 17 января, министр обороны Алексей Резников в одном из интервью рассказал :

«Сейчас классный проект мы готовим, чтобы сделать оцифровку документов, документооборота в наших госпиталях… чтобы наши раненые ребята не были сами себе курьерами и возили – медицинское учреждение, затем воинская часть, ВЛК, медицинское учреждение… И здесь мы в партнерстве с Министерством по делам ветеранов.

Сегодня есть уже круг активистов, которые сами из бывших раненых, понимающих эту беду или эту проблему, и готовы в этом активно участвовать. Вот Маси Найем, был юристом, пошел воевать, получил ранения и вот мы с ним тоже имели разговор и договорились, что будем продолжать это направление».

В недавнем интервью Укринформу представитель Президента Украины в Верховной Раде Украины Федор Вениславский рассказал,

что вопросы ВЛК были рассмотрены на заседании комитета с участием представителей Министерства обороны, военно-врачебных комиссий, общественности. Одно из направлений, которое решит проблемы в сфере деятельности военно-врачебных комиссий, – это максимальная цифровизация, электронные очереди, создание возможности предоставления в электронном виде всех необходимых медицинских документов, может быть, даже без физического присутствия человека. «К большому сожалению, это очень забюрократизированная система, – подчеркнул Федор Вениславский. – Считаю, что в течение года мы можем создать более-менее цивилизованные правила деятельности ВЛК».

Итак, в Украине об этой проблеме знали и заботились о ней еще до общественной огласки. Хотя, должно быть, начинать надо было раньше.

Чем будет заниматься ОО «Принцип»

Официально о создании ОО « Принцип », которая будет заниматься правозащитой военных, Маси Найем сообщил в начале февраля.

«В этом названии мы воплотили нашу цель – сделать уважение к военным основой всех взаимодействий государства с бойцами. Этого сейчас не хватает», - написал Маси Найем. И проанонсировал, что вскоре ОО выпустит очень важный продукт, пошаговую инструкцию, которая разложит по полочкам, что делать после ранения.

Рассказать о работе правозащитного центра мы попросили его соучредительницу Любовь Галан.

- У нас есть два направления, первое – это «правовая справка», я так ее называю, - рассказывает Галан. - К сожалению, пока люди не могут позвонить и получить ответ на свой вопрос, потому что у нас не работает «горячая линия». Однако мы уже готовим первый продукт. Уже будет готов навигатор, алгоритм для военных в электронном и печатном формате, где они смогут узнать важные вопросы в случае, если они ранены. И какие-то советы, как защищать свои права, какие документы они должны получать.

Второе направление, для нас очень важное – это адвокация. Потому что мы не можем как правозащитники, юристы держать на контроле каждого военнослужащего. Нужно изменять правовую рамку, правоприменение, чтобы система сама работала на этого военнослужащего.

Маси Найем и Любовь Галан

– Чтобы было понятнее читателю, – можете привести конкретные примеры?

- В декабре прошлого года мы встретились с министром цифровой трансформации, потому что одна из наиболее болезненных проблем раненых военнослужащих – это бумажная волокита, которая могла бы быть решена автоматизацией документооборота, цифролизацией документов. К сожалению, проблемы, с которыми сталкиваются раненые, начинаются не на ВЛК, а раньше. Это вопрос и воинской части, и проведение обследования, и выдача справки об обстоятельствах ранения. Это и проблемы, возникающие с направлением на военно-врачебную комиссию, прохождение самой ВЛК и ожидание вывода. Проблемы есть и с обжалованием выводов комиссии, выплатами. Эти проблемы являются комплексными, системными. Одна из задач - сделать невозможным очереди. Для чего и была создана в январе Межведомственная группа, в которую входят эксперты Министерства обороны, Минцифры, Минздрава, Минветеранов и наша организация.

К нам обращаются многие люди, которые хотят помочь, сейчас мы проводим донабор в команду. И здесь важно сказать, что все члены нашей команды имеют родственников, имеют в семье военнослужащих даже с ранениями. Очень важно, чтобы идущие к нам люди осознавали вопросы, с которыми они работают, - подчеркивает Любовь Галан.

Это – системные проблемы, возникшие не сегодня

Подробнее о проблемах раненых военных мы расспросили председателя ОО "АСТ", медиаэксперта, военную журналистку Ольгу Гужву. Кстати, на сайте Медиацентр Восток несколько дней назад был опубликован материал о проблемах, связанных с лечением наших военных. А прежде Ольга Гужва стала одним из подписантов обращения в Министерство обороны о положении дел в сфере лечения военнослужащих, в котором говорилось о том, что огромное количество раненых и больных бойцов существующая система, судя по всему, уже "не вывозит".

Именно Ольга Гужва собрала истории раненых бойцов, о которых говорится в статье «Медиацентра «Восток». Она настаивает, что военнослужащие, прежде всего, должны испытывать уважение к себе во всех взаимоотношениях, возникающих у бойцов с государством.

– Одна из проблем в том, что разобраться, за что несет ответственность Министерство обороны, а за что – Министерство здравоохранения, иногда очень тяжело, – рассказывает Ольга Гужва. – И когда, например, гражданские врачи говорят, что это уже – не их приход, и то должно решать командование, такие ситуации очень вредят репутации Минобороны. А следует понимать, что многие бойцы, кроме ранений, имеют еще и посттравматические стрессовые расстройства. И вместо должного психологического сопровождения, получают дополнительные стрессы при прохождении той же ВЛК. Вот мы и предложили Министерству обороны совместно разработать какие-то механизмы, чтобы помочь нашим бойцам. Но чтобы создать действенный механизм, нужно услышать тех, кто непосредственно сталкивается с этими проблемами, чтобы узнать где, на каком этапе они возникают.

Ольга Гужва

– Об этом говорят и в правозащитном центре «Принцип», созданном Маси Наемом вместе с единомышленниками. Выходит, вы – не одни…

– Да, мы начали двигаться практически в том же направлении. И мы будем сотрудничать со всеми организациями, делающими правильные вещи. Волонтерские организации, которые вместе со мной подписались под упомянутым обращением в Министерство обороны, все они двигаются в одном направлении. И это хорошо. Потому что проблем очень много. Введение электронных очередей при прохождении ВЛК – лишь небольшая их доля.

Вот, к примеру. Казалось бы, для лечения военнослужащим выделяются немалые средства. Но именно сегодня мы будем отвозить лекарства во Львов, где в разных больницах находятся 29 бойцов, получивших взрывные травмы. Но профильный врач, к которому мы обратились, говорит: того, что им прописывают, недостаточно, чтобы молодые ребята не потеряли слуха. И то, что закупили волонтеры – это не какие-то мегадефицитные или дорогостоящие лекарства. Но почему-то их не назначают. Вы понимаете, 29 человек – это очень мало. А это же – наиболее распространенная травма на линии фронта.

– Может, это объясняется тем, что раньше врачи просто не сталкивались в мирной жизни с подобными травмами, и у них элементарно не хватает опыта? Речь же о «гражданских» больницах, а вы нашли какого-то профильного специалиста. Да и человеческий фактор никто не отменял – врачи разные. И положительных примеров – тоже очень много. В течение года мы делали несколько публикаций о том, как героически наши врачи спасают и гражданских и военных, буквально ночуя на работе. Недавний пример – кум нашей сотрудницы после ранения под Бахмутом попал в обычную больницу в Павлодаре, где, по его словам, очень внимательные врачи, еще и пытаются накормить чем-нибудь вкусненьким…

– Конечно, положительных примеров много. И я знаю гражданские больницы в Днепре, где очень хорошо отношение врачей, которые и консультируют, и объясняют, как действует то или иное лечение. Но встречается и формальный подход, когда максимально дистанцируются и говорят: "Ничего не знаем, это к командованию".

У меня есть очень близкий коллега, получивший три травмы. В том числе – и взрывную – сотрясение мозга, закрытая черепно-мозговая травма… Это тоже под Бахмутом было. И его отправили в Днепр. А дальше началась какая-то непонятная история. Человека с серьезными травмами, с визуальными последствиями – то есть у него трясутся руки, голова, он плохо анализирует, что происходит – его начинают «бросать» из одной больницы в другую: военную, гражданскую… А он даже такси самостоятельно вызвать не может …И все это время – потеряно для лечения. И такие примеры – не единичны – посмотрите публикацию в «Медиацентре «Восток». Бывает, что некоторые молодые ребята, едва пришедшие в себя, говорят: «Да ну его к черту, то лечение!». И возвращаются на фронт…

- И еще одна проблема, - говорит Ольга. – Есть истории, когда военные были вынуждены возвращаться в свою часть с аппаратом Елизарова – где бы та часть ни находилась, хоть в Бахмуте. И там начмед, то есть военный врач, должен принимать решение: нуждаешься ли ты в дальнейшем лечении или нет.

Решения должны совместно принимать начмед и заведующий профильным отделением, например неврологии. Эти вещи должны быть синхронизированы.

- Именно это подчеркивал и Михаил Федоров в своем сообщении…

- Это системные проблемы, которые тянутся все 9 лет войны. Есть ребята, которые с 2014 года доказывают, что получили ранения при выполнении боевого задания. Потому что банально не было сделано соответствующей записи. И сейчас, если посмотреть выписки ребят, у каждого в выписке указано, что травма получена при выполнении боевого задания. А что это значит? Когда военный будет оформлять себе льготы – он это не сможет доказать. Должен быть какой-то реестр, контроль. Ребята должны понимать, что они защищены со стороны государства…

Я считаю, что наше обращение, прежде всего, конструктивно: давайте совместно решать эти проблемы. А не для того, чтобы кого-нибудь наказать. Например, того же начмеда. Цель – создать действенный механизм, потому что, чем дальше – таких людей будет больше и больше. И еще обязательно нужно, чтобы в разработке тех или иных решений принимали участие люди из каждого региона Украины. Потому что в Киеве можно создать очень классную штуку, но в Николаеве она не будет так хорошо работать, а в Харькове вообще будет работать по-другому.

Фото из Фейсбука пользователя под ником Позывной Майгли

«Мы стараемся сделать все…»

Так что делается прямо сейчас, чтобы избавиться от наболевших проблем? Наши вопросы - к Евгении Сливко, советнице командующей Медицинскими силами ВСУ.

– В Центральном госпитале в Киеве, в военном госпитале во Львове, откуда сделали сюжет для телевидения – там ситуация улучшилась. В частности, и благодаря волонтерам, которые привезли воду и скамейки. А что в других заведениях?

- Командованием Медицинских сил принято решение об увеличении штата врачей, усилении персонала врачами-специалистами, количество которых корректируется в зависимости от их нагрузки, - говорит Евгения Сливко. – Да, численность Вооруженных сил увеличилась в разы, следовательно – возросла нагрузка и на военные учреждения здравоохранения. Относительно ремонтов и оборудования для мало мобильных раненых – все это тоже решается. Межведомственная рабочая группа, в которую вошли представители Минобороны, Минздрава, Министерства по делам ветеранов, Минцифры, а также правозащитный центр для военнослужащих ОО «Принцип», в частности, сейчас работает над проектом реформы ВЛК. Во-первых, это электронный документооборот, во-вторых, в ближайшие месяцы должны быть введены электронные очереди для прохождения военно-врачебной комиссии. Скажу больше – в одном из медицинских учреждений уже заработала электронная запись в тестовом режиме. В проекте также предусмотрено, что военнослужащие смогут проходить ВЛК по месту жительства.

- ВЛК – это не все проблемы, которые сейчас есть. Скажем, бойцы рассказывают волонтерам, что их по неизвестным причинам перевозили из одной больницы в другую. И во время этого они вообще не получали никакого лечения. Случается, что в медицинских учреждениях нет нужного лекарства, и их должны покупать те же волонтеры…

– Если военнослужащему могут предоставить качественную медицинскую услугу в том или ином медицинском учреждении, то его соответственно туда и эвакуируют. К сожалению, мне неизвестно о фактах, о которых вы говорите… Вообще же, в Украине с начала полномасштабного вторжения создано единое медицинское пространство. То есть гражданские больницы вместе с военно-медицинскими учреждениями Министерства обороны сотрудничают в едином пространстве, чтобы объединить усилия. Медицинские силы пытаются обеспечить военные госпитали всем необходимым. Если же речь о гражданских учреждениях – то здесь нужно выяснять в каждом частном случае.

– Еще одна проблема, на которую много нареканий. Боец, скажем, после ампутации конечности, чтобы проходить дальнейшую реабилитацию, должен вернуться в свою воинскую часть, где бы она ни находилась, хоть в Бахмуте, чтобы там начмед решил, что делать дальше. Неужели невозможно разработать какие-либо другие, приемлемые механизмы внутренней коммуникации?

- Межведомственная группа, о которой я рассказывала, собственно, работает и над этим, то есть внедрением электронного документооборота, чтобы врачи обменивались соответствующими формами справок, чтобы облегчить прохождение всех этих этапов, - объясняет Евгения.

- Из-за всех этих проблем, которые не решались годами, нивелируется само уважение к нашим бойцам-героям, которые вместо заботы испытывают чуть ли не вину за то, что они получили ранения… Взять тот же пример с госпиталем в Киеве – среди прочего, там речь шла элементарное - хотя бы открыть дверь и впустить людей на костылях, чтобы они не мерзли на морозе…

– Я понимаю, о чем вы говорите. Но если бы у меня не было собственного примера… У меня отец после ранения осенью прошлого года проходил ВЛК в Киеве с последующей реабилитацией. И я совершенно не вмешивалась в этот процесс. Когда я у него спрашивала, возникают ли у него какие-нибудь нарекания на работу медицинского персонала, он отвечал - никаких. Конечно, есть проблемы. Хочется улучшить условия труда и для медицинского персонала и прохождения всех процедур для военнослужащих. Особенно, если речь – о раненых бойцах. Поверьте, мы стараемся сделать все, чтобы разрешить эту ситуацию как можно лучше, – уверяет Евгения Сливко.

Резюмируем. Проблемы есть. К сожалению, – очень серьезные. Но у нас создалось впечатление, что люди, которые этим заботятся, сделают все, чтобы все это безобразие как можно скорее ушло в прошлое.

Лариса Гаврилова, Киев, опубликовано в издании УКРИНФОРМ