Что делать и как воевать, если помощи США не будет

Читати українською

Для многих украинцев результат контрнаступления 2023-го стал неутешительным, то ли из-за его чрезмерной разрекламированности в течение всего года, что повлияло на завышенные ожидания, то ли из-за усталости от войны.

Но в любом случае война Украины против России продолжается. В 2024 году главнокомандующий ВСУ Валерий Залужный констатировал фактический переход к позиционной войне. Однако проблемами для армии остаются снарядный голод, неопределенность с мобилизацией, замороженная помощь США. Как эти проблемы влияют на фронт и что с ними делать, журналисты издания The Page узнавали у Евгения Дикого, военного обозревателя и бывшего командира роты батальона «Айдар».

Евгений Дикий

Как снарядный голод влияет на ситуацию на фронте

Можете ли вы объяснить, как недостаток снарядов оказывает непосредственное влияние на ситуацию на фронте?

Сейчас у нас расход снарядов в день – около двух тысяч. Это действительно страшный снарядный голод.

Еще два-три месяца назад, до снарядного голода, достаточно было выявить координаты цели и передать их артиллерии. Сейчас совершенно другая картина: собираются данные по разным целям и офицеры садятся и решают: «На это мы снаряды тратим, а это еще пусть погуляет». Это на самом деле каждый раз очень болезненный выбор.

Более того, на некоторых участках фронта лучшую западную арту сейчас просто отводим. Потому что нет смысла ее держать в качестве приманки для «ланцетов» (русских дронов) в ситуации, когда они за день произведут, возможно, несколько выстрелов.

На фото работа САУ (самоходной артиллерийской установки) от 5 февраля 2024 года. Фото: Генштаб ВСУ

Собственно Европа дает, что может. Франция дает три тысячи снарядов в месяц. И это она втрое увеличила свое производство уже через год. А почему так? Потому что годовая норма армии Франции была семь тысяч снарядов. Мы же на пике нашего летнего наступления тратили семь-восемь тысяч в день.

Европейская «бонсай-армия» не готова к войне

Можем ли мы производить больше снарядов в Украине и где бы мы могли их брать еще?

Да, мы можем производить в Украине гораздо больше снарядов, но не сразу. Многие думают, что вся проблема в деньгах, но, к сожалению, мирового военторга, о котором во время аннексии Крыма говорил Путин, не существует.

К примеру, почти год назад Евросоюз пообещал в течение года поставить нам миллион снарядов . К марту этого года возможно они выйдут на 600 тысяч. Все предприятия ЕС не смогли за год столько сделать, при том что заказ уже законтрактован.

Когда 30 лет вся Европа разбирала, демонтировала, перепрофилировала на совершенно другую продукцию эти предприятия, то теперь не просто нужно расконсервировать старые заводы, у большинства из них просто нет.

Яркий пример ракеты "Стингер". Нам их дали большое количество и в результате американская армия попросила восстановить собственные запасы. Так вот, им пришлось находить дедушек на пенсии, которые когда-то в 80-е делали эти Стингеры, просить их вернуться на работу, научить молодых. То есть когда 30 лет приходила в упадок целая отрасль, то, к сожалению, это не решается просто деньгами. Это решается деньгами, временами и большими усилиями.

Когда европейцы могут выйти на адекватное количество снарядов в месяц для ВСУ?

Европейцы надеются выйти на более-менее нормальные объемы снарядного производства за три года. В лучшем случае.

Жозеф Борель, главный дипломат ЕС, еще год назад сказал, что Европа вырастила бонсай-армии. Вот это, пожалуй, самое точное определение, то есть оно хорошо выглядит, но оно полметра и все.

А в Украине все, что сейчас производится, прямо с конвейера идет на фронт. Оказывается, что уже только наша оборонка делает гораздо больше, чем та же Франция. Но это все равно несравненно меньше, чем нужно.

Могут ли дроны заменить артиллерию на фронте

Могут ли быть дроны альтернативой артиллерии или даже заменить ее, как об этом можно услышать?

Никакой образом нет. Это так же, как автомат Калашникова не является альтернативой артиллерии. У каждого оружия есть своя ниша, которую оно закрывает.

Особенно это часто говорят, что альтернативой артиллерии является FPV-шки . Никоим образом нет. Начнем с радиуса: FPV – обычно 7-8 км. Арта обычно работает на 40 км, а РСЗО – на 70 км.

В свою очередь боевой снаряд FPV сопоставим с гранатой, но не артиллерией. Она — это где-то десять дронов сразу. Дроны активно вытеснили РПГ-7 и АГС (гранатометы) и минометы малых калибров.

Даже при снарядном голоде и крайне удачной работе наших дронщиков более 80% поражения личного состава – арта. Хотя уже более половины уничтоженной техники – дроны.

Почему переход к обороне – это нежелательный вариант войны для Украины

Насколько вынужденный из-за снарядного голода переход к обороне является хорошим вариантом для ВСУ?

Это как раз полностью решает Конгресс США . Вот здесь у нас есть два совершенно разных сценария. Если нам возобновят поставки БК хотя бы с апреля, нам ни в коем случае не следует становиться в оборону. Нам надо идти дальше, наступать и максимально уничтожать орду.

А почему если, скажем, для уничтожения врага эффективнее стоять в обороне?

Это действительно эффективнее, вы правы. Но как долго? Думайте не об одном дне, думайте о немного дольше. Если мы становимся в глухую оборону, то даем тем же оркам спокойно провести еще несколько волн мобилизации.

За это время их оборонка наштампует снарядов и танков . Их оборонка сейчас производит 20 новых машин в месяц и где-то 50 они способны расконсервировать. То есть в общей сложности на фронт приезжает 70 машин. А мы за это время сжигаем, по данным независимых наблюдателей, от 100 до 150 танков, в среднем 120. То есть, вот 70 приехало, 120 сгорело. Эта разница 50 танков, она ежемесячно скапливается.

А теперь представьте, что вместо этого наоборот накапливается каждый месяц плюс 70 новых танков, которые где-то стоят и ждут. То есть к концу года есть плюс 800 машин.

Нам категорически невыгодно давать паузу. И если помните, с их стороны было очень много сигналов: а давайте заморозим. Вы же понимаете, что они не просто так эти сигналы давали.

Готовы ли мы к плохому сценарию с помощью США и полного перехода к обороне? Готовы ли наши линии фортификаций?

На самом деле, это можно было начать еще в 2015 году. У нас было восемь лет на то, чтобы спокойно подготовить укрепление повсюду. И тогда вообще начало даже этой войны выглядело бы принципиально иначе.

Но такое впечатление, что нам пришлось своими лбами столкнуться о линию Суровикина, чтобы до наших военачальников дошло, что нам нужно окапываться.

Лучше поздно, чем никогда: вот к концу 23-го года наконец пошли команды копать. Пока эти линии еще абсолютно не готовы.

Что делать Украине, если помощи от США больше не будет

Сейчас $61 млрд для Украины заблокирован из-за споров республиканцев и демократов по поводу границы. Что мы можем сделать, если эту помощь так и не окажут, скажем, до ноября выборам президента США?

Очень грустный для нас вариант. Во-первых, тогда точно переходим в оборону, чего ни в коем случае не делаем, если БК снова пойдет.

Далее, делаем секвестр бюджета, то есть срезаем деньги со всего, из чего можно, ищем, а поверьте, очень много еще есть где. Забираем все, что сейчас идет на плиточки, фонтанчики, мостики и так далее. Создаем единый Оборонный фонд. Поднимаем на несколько процентов военный налог, акцизы, то есть компенсируем хотя бы финансовое измерение. Далее даем команду нашим спецслужбам по всем странам третьего мира искать все даже очень нелегальные схемы закупки и поставки. Вот и тем временем вливаем, вливаем, вливаем в нашу оборонную отрасль.

Более того, не просто покупаем у производителей готовую продукцию, а государство спрашивает их проблемы с технологиями, оборудованием, поставкой и пытается решить их, а на замену требует точных результатов.

Как решить вопрос мобилизации в Украине

Прежде чем нам нужно мобилизовать именно 500 тысяч человек?

На самом деле здесь не нужно быть Залужным и иметь доступ к генштабовским материалам, достаточно просто посмотреть, сколько мобилизуют орки. А дальше понять, что технологично мы с ними на одном уровне.

Конечно, можно воевать гораздо меньшими силами, чем враг, если его буквально космически преобладать в технологиях. Но ведь ясно, что у нас с орками это не так, мы в одной весовой категории.

Как улучшить нынешние условия мобилизации?

• Рекрутинг – он особенно вспомогательный в условиях массовой мобилизации, потому что дает выбор.
• Возможность выбрать специализацию – убирает страх неизвестности по поводу того, что ты будешь делать в армии.
• Учет гражданских навыков позволяет подобрать позицию по возможностям.

В чем главные проблемы второго варианта обновленного Закона о мобилизации?

Второй вариант законопроекта о мобилизации будто создан, чтобы никоим образом не раздражать уклонистов.

Пока человек стоит перед очень неправильным выбором: либо выполнить свой конституционный долг, надеть пиксель и, возможно, не вернуться, потому что предельного срока службы не существует, либо заплатить 1700 грн штрафа.

На мой взгляд, новый законопроект должен четко сказать: друг, ты сейчас должен отдать государству 36 месяцев своей жизни. И у тебя есть выбор: 36 месяцев в пикселе с хорошей оплатой, с уважением от общества и возвращаешься героем, или эти ровно 36 месяцев сидишь на зоне. Вот этот выбор сделать гораздо проще.

Важно, что законопроект наконец-то пред лагает предельный срок службы 36 месяцев вместо нынешней ситуации «билета в один конец». Но люди, которые это прописали, считают, что 36 месяцев во Львовском ТЦК и 36 месяцев в Авдеевке – это одинаковые три года службы. На самом деле эта норма законопроекта может быть сделана правильной с помощью всего одной строки, которая день на нуле считаетза три.

Только преодолев эти две главные проблемы – предельный срок службы и наказание за уклонение от военного учета – можно построить нормальную мобилизацию.