Когда-то был мем «британские ученые», теперь «британская разведка»

Были ли такие случаи, когда россияне пытались на вас выйти для «сотрудничества»?

Ни разу. Наша карта на территории РФ вообще запрещена Роскомнадзором. Кстати, интересная история – почему именно. Потому что когда оккупанты заходят на нашу карту, они видят перед собой сообщения, где им нужно подтвердить, что «Крым – это Украина». А по их законодательству это посягательство на территориальную целостность, которое карается законом. Поэтому те, кто кликнет на эту карту, будут считаться посягающими на российские территории и должны сидеть в тюрьме.

Очевидно, что сотрудники соответствующих органов кликать могут на все что угодно.

Ну, я в целом. Нам никто не пробовал писать о сотрудничестве. Нет смысла, потому что заранее известно, каким будет ответ.

Вы видите, какой трафик идет оттуда?

Немного уходит. Картой там пользуется небольшое количество людей, которые додумаются делать это через VPN.

Ваша команда сейчас, кто это? Раньше на DeepState работало около сотни человек, сколько сейчас?

Так же более сотни людей, работающих с соответствующими задачами и направлениями. У нас все-таки достаточно много ресурсов: «волонтерка», телеграмм-канал, карта, YouTube.

Где вы находите все это финансирование? Даже если все волонтерят бесплатно, есть сугубо технические вопросы, которые чего-то стоят.

В большинстве работаем на волонтерских началах, держимся на донатах наших поклонников. В частности, система buy me coffee нас поддерживает. Много средств уходит на административные расходы, серверы, поддержку карты… Стараемся финансово поощрять самых активных, чтобы люди имели какую-то мотивацию работать и развиваться, но в основном работаем на волонтерских началах. Это разные люди из разных точек страны – и «айтишники», и юристы, как я.

Как активно ваши ресурсы подвергаются кибератакам?

Нас «дедосят» порой очень мощно из разных стран. Но мы этого не ощущаем, потому что наши программисты работают эффективно.

«Военное командование часто лжет, извращает информацию и не договаривает»

В начале вторжения, когда ваш ресурс и стал популярным, люди присылали вам информацию о перемещении колонн окупантов. Сейчас, как вы сами признаете, таких стихийных осведомителей существенно поубавилось. С помощью кого и чего вы двигаете эти границы на своих картах и формируете ежедневные сведения, которые появляются быстрее официальных релизов?

Мы делим источники, с которыми мы работаем, на публичные и непубличные. Публичные – это фото-, видеофиксации, другая информация, доступная в открытом доступе. Она анализируется, сопоставляется, за ней выстраивается определенная картина. Но есть еще и непубличная информация – в частности, связи с бойцами, которые уже налажены системно, и их очень много. О других непубличных источниках сказать не могу, но через два года нашей деятельности мы уже продемонстрировали, что относимся к ним ответственно и информацию постоянно сверяем.

Чем ваши сведения отличаются от ежедневной аналитики, подготовленной Институтом изучения войны и британской разведкой? Как вы вообще оцениваете их подачу?

Эти заокеанские аналитические службы, назовем их так, стараются подходить ко всему объективно. Мы же находимся на месте, у нас есть связь с бойцами, мы можем все проверять, посещать передовую и так далее. И очень удивляет, что украинская журналистика почему-то обесценивает себя, хотя у нас есть талантливые, умные, сообразительные журналисты.

Очень многие военные корреспонденты непосредственно находятся на передовой и имеют эксклюзивную информацию. И именно наша страна должна быть двигателем информации о ходе боевых действий, а не Институт изучения войны, не британская разведка, или французская и африканская, потому что мы являемся непосредственными участниками этих всех процессов и событий. Но почему-то очень много СМИ выносят вверх британскую разведку или Институт изучения войны, которые ни фига не имеют. Вот прямо от слова «нет фига» (русское разговорное, означает «совсем ничего» – «Главком»). Когда-то был мем "британские ученые", так сейчас на их место пришла "британская разведка".

Я вам расскажу, как они мониторят. Мы 10 лет ведем войну с кацапами и прекрасно знаем, что нельзя им доверять. Ну, просто нельзя, потому что они врут на каждом шагу. А Институт изучения войны идет к московитам, собирает воедино их информацию, сравнивает с нашей и делает объективную какую-нибудь посередине. И считает, что это нормально. Но вспомним пример с селом Степное. Московиты говорили, что Степное и Бердичи они уже заняли, и на следующий день Институт изучения войны нарисовал карту с продвижением врага, что не соответствовало действительности.

Вот на днях этот институт или британская разведка сообщили, что есть продвижение врага в определенных районах на фронте. А эта карта поначалу появилась на одном известном российском канале, который это продвижение нарисовал просто придумав. Вот так они и формируют свои сводки. Причем постоянно используют слово «вероятно»: боевики вероятно что-то заняли, вероятно, продвинулись, вероятно, пошли в атаку. Такой вот анализ.

Поэтому, я думаю, понятно, чем мы отличаемся от них, и в целом чем могут отличаться украинские медиа от них. Мы должны быть двигателем, а не они.

Чем вы объясняете тот временной лаг, который есть между вашими сводками и официальными?

Я не знаю, почему да. У них своя политика, свое видение. Мы видели, как подавалась информация от оперативно-стратегической группировки войск «Таврия», когда бойцы собственной жизнью, собственной кровью отходили на позиции, закреплялись с жертвами, чтобы сдерживать врага, а каждый раз выходил спикер или командующий и заявлял, что все отошли на подготовлены рубежи обороны. Хотя бойцы буквально сами на месте выстраивали себе позиции, чтобы укрепиться и сдержать врага. Конечно, когда главнокомандующий Сырский с министром обороны Умеровым съездили на передовую и когда уже пошла огласка, начали что-то делать. А до этого, особенно когда была угроза оккупации Авдеевки, ничего не делалось.

Командование бригад, направлений разного уровня часто лжет, извращает информацию, не договаривает или просто молчит. Кто-то дает сведение, что все атаки отразили, оно доходит до верхушки Генштаба, и там из этого формируют какую-то свою аналитическую информацию. Поэтому здесь есть разные аспекты. Конечно, есть какие-то очевидные вещи, которые Генштаб почему-то освещает по-своему. Но они официальный источник, у них своя работа, мы же делаем свою.

Если при этом Минобороны так стремится к сотрудничеству с вами, наверное, там есть понимание, что из-за тех факторов, о которых вы говорите, верхушка не получает всей полноты информации?

Здесь даже не так Министерство обороны должно быть в этом заинтересовано, потому что это не их ответственность, а больше Генеральный штаб. Такие случаи, когда командующие бригадами или комбатами что-то не договаривают перед руководством, есть не только у нас, но и в мире. Просто их нужно решать, над ними работать, анализировать и сейчас это делается. Поэтому надеемся, что со временем это исправится, но мы не можем влиять на кого-то, чтобы они говорили так, а не так.

Рассчитываете, что президенту на стол карты DeepState будут класть?

Мечтать об этом можем, но у государства больше информации. Я же говорю: они делают свою работу, мы – свою, все за ней следят уже два года и вроде бы получается хорошо.

Интерактивная карта от DeepState позволяет видеть ситуацию на фронте «в прямом эфире»

От обнародования какого рода полученной информации вы воздерживаетесь?

Есть случаи, когда бойцы входят в населенный пункт, где закрепляются. Почему-то все думают, что московиты владеют всей информацией, но она не всегда может быстро доходить до них. И нашим ребятам нужно иметь время, чтобы зарыться, выстроить позиции, выставить там наблюдательные пункты и тому подобное. Иногда такой хаос происходит в процессе атак и штурмов, что все буквально путается там и перемешивается. И когда публично объявляешь, что наши вошли туда, враг быстро ориентируется и начинает наступать. И под обстрелами закрепляться и окапываться уже гораздо сложнее, появляются жертвы.

Когда на каждом шагу говорили о контрнаступлении, зачем это делалось? Чтобы поднять боевой дух людей, потому что люди не понимают, что у нас война? Так покажите лучший результат. А русская просто взяла и за это время окопалась. Или покажите при рекрутинге не просто хорошую медийную картинку, а качество, чтобы приходящие на службу бойцы были обеспечены, чтобы их обучали, а не бросали сразу в бой голыми и босыми. Потому что прекрасная кампания по набору в бригаду наступления провалилась тогда, когда люди туда попали – потому что они увидели полный хаос, как минимум в обеспечении. Сейчас снова начали о каких-то наступательных действиях говорить, но перед тем как об этом вспоминать, надо линии обороны сначала нормальные построить.

А если попытаться сравнить вашу работу с работой не британской разведки, а с работой российских Z-военкоров… Они ведь тоже представляют неофициальную информацию с поля боя, их даже Путин иногда принимает, чтобы услышать альтернативную Минобороны точку зрения. Хотя иногда тот же Соловьев им угрожает за то, что они предательство разгоняют. Как можно ориентироваться на то, что они выдают?

Когда анализируешь и уточняешь определенную информацию, их можно брать для сопоставления. Но для нас москали никогда не были источником, потому что они на каждом шагу врут и перекручивают информацию. За 10 лет войны практика жизни этому уже не раз научила. Да, они на днях говорили, что поселок Невельский взяли, хотя эта информация не соответствовала действительности. Мы сразу выпустили пост, где это опровергли, потому что Институт изучения войны полностью взял бы их информацию и рассказал бы, что россияне продвинулись. Сейчас, скорее всего, они попрут там, потому что нужно будет закреплять результат. Они часто так поступают: сначала объявляют о взятии, а затем посылают людей на штурм. И как после таких массовых кейсов этим военкорам можно доверять и вообще учитывать, что они говорят?

"Нельзя сказать, что ситуация на фронте как-то успокоилась"

Среди военных распространено такое явление как специфическая слепота, когда они видят ситуацию только на своем участке фронта и не могут оценить ее в целом. Благодаря вашей работе эту «слепоту» можно преодолеть?

Да, бойцы делятся отзывами, что они часто смотрят карту, чтобы узнать, какая ситуация у собратьев, друзей, находящихся в соседних районах. Потому что, действительно, очень часто находящиеся на позиции военные не могут видеть дальше нее. Есть много таких персонажей, которые знают ситуацию по всей стране и линии фронта и одновременно заявляют, что при этом сидят в окопе. Это невозможно. Те бойцы, которые сидят в окопе или делают свою работу в штабах, владеют только своей информацией и даже не имеют времени заниматься информацией с других участков. Но по нашей карте и в целом информации в Интернете могут отслеживать, что же происходит.

Та же британская разведка в последнее время фиксирует замедление продвижения россиян после истории с Авдеевкой и последующим захватом нескольких деревень. Британцы утверждают, что атака уменьшилась на 60% с конца февраля, когда средненедельный показатель достигал 600 атак. Какие тенденции вы фиксируете и каковы ваши ожидания дальнейшего развития событий?

Ситуация очень динамична. После массовых штурмов в Авдеевке их интенсивность немного снизилась, но они до сих пор продолжаются. По всей линии фронта все равно проходят боевые столкновения: враг штурмует, обстреливает, пытается группами проникнуть на наши позиции. Основная их локальная задача – поиск наших слабых мест. И когда они их находят, тогда массово уже начинают атаковать.

В районе Авдеевки по всему отрезку – от Бердичев до Первомайского – проходят штурмы. Сейчас очень большая активизация наблюдается в районе Марьинки: в частности, Новомихайловка, Георгиевка, Красногоровка и южнее Новомихайловки – враг постоянно сует там техникой и пехотой. То есть нельзя сказать, что ситуация успокоилась.

Прямо из Авдеевки постоянно, днем и ночью, шла какая-то информация, появлялось видео атак. А когда это не публикуется, то кажется, что ничего нет. Например, в районе Белогоровки, Веселого, Спорного продолжаются тяжелые бои, постоянно идут штурмы, но почему-то нет «медийки»: стоящие там бригады не занимаются этим. Никто не знает, что происходит, а там нелегко. Чрезвычайно большими силами московиты хотят обойти Белгоровку, зайти в тылы, а наши военные сдерживают их чрезвычайными усилиями. Купянск, Лиман… Было недавно снова продвижение врага в Тернах, они пытаются там дожимать, чтобы добраться до Лимана.

Где-то локально они перегруппировываются, собирают силы, опрокидывают на другие направления, но штурмы идут постоянно. Просто мы не видим больших масштабных движений только благодаря нашим военным, все это сдерживающим.

На карте DeepState можно было наблюдать за сжатием вражеского кольца вокруг оккупированной Авдеевки.

Вы мониторите наращивание резервов у врага? На чем, на ваш взгляд, основываются прогнозы нового наступления россиян в конце весны-начале лета, о котором заявлял Зеленский?

Да враг уже наступает! Если мы говорим о северных границах – то это не прослеживается. Хотя все должны быть готовы к развитию событий. Если же смотреть на линию фронта непосредственно на востоке и юге, то в наступление они уже уходят, каждый день пытаются прижимать на Купянск с разных направлений. Лиман Первый, Сеньковка, Прошотравневое, Табаевка – там собрано большое количество сил, бригад, проводятся ротации, усиления.

На отрезке Терны, Ямполевка, Диброва, Серебрянское лесничество ведутся постоянные боевые действия, постоянные обстрелы. В направлении Марьинки собрано еще большее количество сил, у Роботиного большие колонны они уже провели. Просто сейчас наши ребята подтянули резервы и смогли наконец-то закрепиться, сдержать давление и враг не может ничего сделать. Потому и снизилась медийная активность, но события таки происходят, что страшно представить.

Насколько мешает сейчас ВСУ печально известный дефицит боеприпасов?

Дефицит немного есть, но если бы боеприпасов вообще не было, как некоторые отмечают, то и линия боевого столкновения бы не держалась. Идут поставки от других стран, недавно Штаты приняли пакет помощи, развивается наше производство. Конечно, вопрос в том, что боеприпасов недостаточно, нам они нужны в большем количестве. Но нужно к каждому участку подходить индивидуально. К сожалению, наш враг и его союзники всю жизнь что-то наращивали, производили ракеты и снаряды с ненавистью к своим врагам, а наши партнеры к этому оказались не готовы.

Рейд Российского добровольческого корпуса на Белгород и продолжение таких пограничных акций, анонсированный секретарем СНБО Алексеем Даниловым, влияют косвенно на ситуацию на фронте? Отвлекают ли внимание врага, распыляют его ресурсы?

Если честно, то на боевые действия на востоке и юге это никак не влияет, кроме суеты, которую сейчас приводят российские добровольческие батальоны в Белгороде и Курске. Здесь остается только надеяться, что эти действия вступят в масштабы, когда российские граждане к ним присоединятся. Но 10 лет войны показывают, что российское общество не готово сознательно меняться, оно готово только поддерживать терроризм, войну и разруху, олицетворяемые их властью. Поэтому нам остается только наблюдать их внутренний конфликт и надеяться, что бойцы Сил освобождения России, купившие военную одежду в военторге и выкопавшие танки и вооружения, смогут что-то сделать.