Сын охранника Януковича получил 12 лет за пытки украинки во время оккупации

Сын охранника Януковича получил 12 лет за пытки украинки во время оккупации

Вознесенский районный суд Запорожья 22 июля признал виновным сотрудника ФСБ Яна Заневского с позывным “Ладья” в жестоком обращении с гражданской. Суд установил, что во время оккупации Каменки-Днепровской в октябре 2022 года Заневский незаконно задержал и издевался над жительницей города Еленой Ягуповой..

Ранее МИПЛ рассказывала историю Елены Ягуповой и судебный процесс по этому делу. Сегодня — публикуем, чем завершилось судебное разбирательство и как дело оценивает потерпевшая и юристы. 

Что решил суд

Согласно материалам дела, Ян Заневский был куратором ФСБ на временно оккупированных территориях Херсонской, Николаевской и Запорожской областей. Его отец был охранником президента-беглеца Виктора Януковича.

По данным СБУ, с октября 2022 года Заневский координировал действия российских захватчиков, организовывал обыски, задержания, допросы гражданских, разыскивая семьи украинских военных и потенциальных участников сопротивления.

Шестого октября 2022 года он с двумя российскими военными обыскал дом Елены Ягуповой. Она работала в архиве медико-социальной экспертизы. В тот день была дома одна: дети — на учебе, а муж-военный — на службе в другом городе.

Заневский приказал отвезти Елену в захваченный отдел полиции. Там по его же приказу ее привязали скотчем к стулу. Заневский наклонил стул вперед и начал допрос — требовал сказать, где муж Елены и другие, кто мог бы совершать сопротивление.

Елена сказала, что ничего не знает, и Заневский ответил, что “поможет вспомнить”. Он душил ее пакетом, бил пластиковой бутылкой по голове, угрожал изнасилованием и расстрелом, имитируя “русскую рулетку”.

Полторы недели Елену держали в переполненной камере в антисанитарии, без нормальной еды и медицинской помощи, и постоянно допрашивали.

Однажды Заневский заставил Ягупову записать “признание” для “РИА Новости”. Он и угрожал за отказ, и обещал отпустить в обмен на признание для пропагандистов. Женщина якобы признала на камеру, что сотрудничала с украинскими военными. Но ее все равно не отпустили. Вместо этого 21 октября перевезли в следственный изолятор в соседней Великой Белозёрке. Там она провела более трех месяцев.

Начальник оккупационной полиции регулярно допрашивал Ягупову, угрожал казнью или отправкой в Сибирь. Ее заставляли учить и петь гимн России, иногда — по несколько часов ночью.

В январе 2023 года Ягуповой надели мешок на голову и перевезли в фильтрационный пункт в городе Васильевка. На камеру ее “выдворили” из области, но на самом деле оставили у россиян. По приказу военного с позывным “Бэтмен” ее вместе с другими гражданскими заставили копать окопы вдоль минных полей.

Два месяца Елена Ягупова находилась в трудовом рабстве. За это время она подверглась психологическому и сексуальному насилию.

Освободили Ягупову 16 марта 2023 года после вмешательства сотрудников российского уголовного розыска, куда заявили родственники других задержанных гражданских. Ей приказали молчать, чтобы “не дискредитировать российскую власть”. Ягупова вернулась домой — все было разграблено, ее собак убили. Позже женщина выехала через Россию в ЕС, а оттуда — в Украину.

В Украине Ягупова заявила о совершенном против нее преступлении в правоохранительные органы. Она узнала Заневского на фото и рассказала о событиях во время следственного эксперимента. Следователи приложили видео ее принудительного “признания”, судебно-медицинскую экспертизу о множественных травмах и психиатрическое заключение, которое свидетельствует о сложном психологическом состоянии из-за пережитого.

Данные мобильного оператора показали, что Заневский пользовался телефоном, который фиксировали на базовых станциях в Херсоне и Белозерке с марта 2022 до февраля 2023 года. Это подтвердило его присутствие в регионе.

Также следствие получило доступ к Telegram отца Заневского. Их переписка свидетельствует, что отец связывал его с бывшим главой СБУ, который возглавлял оккупационную “государственную службу безопасности Херсонской области”. Отец помогал сыну искать украинских военных, ветеранов и активистов. Это подтвердило, что Заневский был в Украине и причастен к ФСБ.

Суд признал Яна Заневского виновным в нарушении законов и обычаев войны — жестоком обращении с гражданской, совершенном в сговоре группой людей. Это часть 2 статьи 28 и часть 1 статьи 438 УКУ. Формулировка “военное преступление” в резолютивной части приговора не использована. Заневскому назначили 12 лет заключения. Дело рассматривали заочно, поэтому наказание он будет отбывать после задержания. Приговор еще не обжалован.

Суд частично удовлетворил гражданский иск Ягуповой к Заневскому. Из заявленных 28 миллионов гривен имущественного ущерба назначили лишь 8 тысяч — из-за отсутствия документов, которые подтвердили бы лечение и потерю имущества. Зато 5 миллионов гривен морального ущерба суд удовлетворил полностью.

Потерпевшая о приговоре

После полутора лет судебных заседаний Елена Ягупова наконец услышала приговор. Тем не менее легче ей от этого не стало.

— Чувство облегчения было разве что от того, что это наконец произошло. Но говорить, что я довольна или нет — некорректно. Потому что у меня есть ряд замечаний, — поясняет она.

Ее главная претензия — не к судье, которая действовала в пределах поданного обвинительного акта, а ко всей системе. Ее возмущает, что даже максимальное наказание по части 1 статьи 438 УКУ — всего 12 лет лишения свободы.

— Двенадцать лет за военное преступление? Это скорее как наказание за ДТП. А этот человек приехал уничтожать гражданских, был куратором ФСБ, искал родственников военных и ликвидировал их, — говорит Елена.

Особенно болезненным для нее был допрос, на котором задавал вопросы защитник Заневского — адвокат от Центра бесплатной правовой помощи.

— Адвокат защищал его так, что мне становилось физически плохо. Он говорил, что свидетельствую только я, что других свидетелей нет, что, возможно, я все выдумала. А я отвечаю: “А где же те свидетели, если он всех уничтожил?”

После одного из заседаний адвокат в комментарии МИПЛ сказал, что выполняет свою профессиональную функцию и не имеет права занимать пассивную позицию. Отсутствие надлежащей защиты может стать основанием для обжалования приговора в международных судах. Кроме того, адвокатское самоуправление следит, чтобы защитники не действовали формально.

Еще одной сложностью для Елены стали процессуальные требования доказывания ущерба. Согласно закону для обоснования запроса на возмещение материального ущерба нужно предоставить подтверждающие документы: справки, чеки, акты утраты имущества. Суд не может принимать решение только на основании слов потерпевшей.

— Система игнорирует контекст войны, — говорит Елена. — Я постоянно переезжала и не сохранила справки о лечении.

Точно так же Елена не сохранила документы на имущество, которое потеряла в оккупации. Поэтому оценочную стоимость ей подтвердить нечем.

Адвокат потерпевшей: “Это только начало”

Елену Ягупову в суде представляла адвокат Ирина Капалкина. Она объясняет: суд делал многое для соблюдения прав потерпевшей. Например, чтобы Елена не ездила каждый раз в Запорожье, ее подключали к заседаниям онлайн. Женщина сама решила, что хочет быть на каждом заседании, потому что ей важно слышать и видеть, что происходило.

— Нам шли навстречу. Несмотря на отключение света и нестабильный интернет, прав потерпевшей в этом аспекте соблюдались, — подчеркивает Капалкина.

Координационный центр по поддержке потерпевших и свидетелей помогал Елене: она получила психологическое сопровождение и помощь с другими запросами. Психолог работала с Еленой перед заседанием и была на ее допросе.

Несмотря на то, что приговор касался лишь одного обвиняемого, преступления против Ягуповой совершались разными людьми в нескольких местах. То есть российских военных и их соучастников еще нужно установить.

— Это не последний приговор по делу моей клиентки, — говорит Капалкина. — По ряду эпизодов продолжается расследование. Мы ожидаем новые производства, и потерпевшей, к сожалению, придется участвовать в них снова.

Например, отдельное уголовное производство будет касаться сексуального насилия в отношении Ягуповой, когда она находилась в трудовом рабстве. Капалкина говорит, что следствие имеет данные о позывных причастных, но еще не установило их имена. Также продолжается расследование относительно военнослужащего с позывным “Бэтмен”, который, по словам Елены, отдал приказ отправить ее в трудовое рабство. Эти дела будут выделяться в отдельные производства, когда будет достаточно доказательств.

На вопрос, есть ли шанс на исполнение судебного решения адвокат признаёт: очевидно, что Россия не признает украинские приговоры. Тем не менее приговор может иметь силу в международных структурах, в частности как доказательство для Реестра ущерба. В настоящее время категория потерпевших от военных преступлений есть в перечне тех, кто может подать заявление на возмещение, однако механизм работы Реестра еще разрабатывается. Так что не известно, какое возмещение получит Елена. Пока что они рассматривают такую возможность.

Оценка эксперта

Особенность этого приговора в том, что он отражает общую структуру организации насилия над гражданскими в оккупации. Анна Рассамахина, аналитик и эксперт МИПЛ по международному гуманитарному праву, объясняет:

— Из этого приговора видно не просто отдельный эпизод насилия, а картину системного преследования гражданских. Если это станет общей практикой и приговоры будут показывать системность, масштабность и государственную политику России, они действительно могут стать корпусом доказательств в отношении систематического преследования мирного населения.

По словам Рассамахиной, также важно, что с помощью экспертиз в деле установили не только факт нанесения ущерба потерпевшей, но и причинную связь между действиями обвиняемого и психологическими последствиями для женщины.

Отдельно эксперт обращает внимание на хорошо прописанный контекстуальный элемент — то есть судьи детально описали не только сам преступление, но и совершенные нарушения норм международного гуманитарного права.

— Это делает приговор сильнее в правовом смысле, — говорит Рассамахина.

В то же время она отмечает, что и в этом деле Заневского уведомили о рассмотрении формально. Следователи опубликовали повестку только на сайте Офиса Генпрокурора и в газете “Урядовий кур’єр”, хотя в материалах дела есть номер и другие контакты Заневского. Рассамахина считает, что это единственное слабое место приговора.

Анна добавляет, что это дело также можно использовать для квалификации преступлений против человечности, хотя преступление было совершено до появления такой нормы в УКУ.

— Даже если формально приговор только за военное преступление, контекст свидетельствует о значительно большем, — говорит Рассамахина.

Автор: Анастасия Зубова, журналист судебного мониторинга МИПЛ