Почему Израиль не занимает жесткую позицию в отношении России?

Почему Израиль не занимает жесткую позицию в отношении России?

Как израильская власть хочет пробежать между капельками…

Так говорит Господь Саваоф: «Судите справедливо;

будьте милостивы и сострадательны друг к другу.

Не притесняйте вдову и сироту, чужеземца и бедняка.

Не замышляйте зло друг против друга»

Захария, глава 7, Библия. Новый русский перевод.

С такого эпиграфа начинает свою сегодняшнюю статью для ЗН эксперт Центра ближневосточных исследований AMES, соучредитель Украинской миротворческой школы Игорь Семиволос.

Я уже неоднократно писал и говорил, что Израиль на нашей украинской ментальной карте занимает намного больше места, чем реально этого заслуживает.

Впрочем, несмотря на эти, казалось бы, очевидные вещи, внимание к позиции этой ближневосточной страны в отношении российской агрессии у нас огромное и требует толкования.

Мы все были свидетелями пренебрежительного отношения израильского МИД еще до начала войны, слабых заявлений его руководителей, серий демаршей как со стороны Тель-Авива, так и со стороны Киева.

Позитивные ожидания то находили подтверждение в многочисленных демонстрациях сторонников Украины на улицах израильских городов, то разрушались заявлениями об «отмене безвизового режима» между Украиной и Израилем, сообщениями печати о будто бы предложении премьер-министра Израиля Нафтали Беннета сдаться и принять требования Кремля.

Иначе говоря, ни одна другая страна мира не присылает настолько запутанных и контраверсионных месседжей, как Израиль.

Достаточно перечислить все инициативы: от посредничества и разворачивания полевого госпиталя на границе с Украиной, солидарности простых людей и журналистов, с одной стороны, до позорной ситуации с украинскими беженцами в израильском аэропорту имени Бен-Гуриона и слухов о расселении украинских евреев в поселениях на оккупированных территориях; от молитв главного раввина Украины, мужественного Моше Реувена Асмана, до заявлений записного украинофоба Якова Кедми.

Давайте определимся, что Израиль прежде всего руководствуется собственными интересами, и они далеко не всегда совпадают с нашими. Нет, конечно, если мы говорим о фундаментальных вещах — о выборе правильной стороны, то здесь вопросов нет. Министр иностранных дел Израиля Яир Лапид уже давно и однозначно высказался по этому поводу: дескать, мы знаем свои союзнические обязательства и будем вместе с Соединенными Штатами. Это, конечно, если вопрос встанет ребром. А если нет, то нет.

Наконец, результат такого решения известен: Израиль поддержал резолюцию Генассамблеи ООН от 2 марта и осудил российскую агрессию против Украины. Это уже вызвало негативную реакцию России, которая сквозь зубы прошипела о возможных проблемах для Израиля на границах с Сирией.

В этом контексте сирийский и иранский вопросы и угрозы, с ними связанные, для Израиля намного важнее и актуальнее, чем война в Восточной Европе. Я сейчас сознательно опускаю вопрос безопасности израильтян и евреев, которые живут на территории Украины: он, конечно, является приоритетом для еврейского государства, — а говорю я исходя из тех стратегических экзистенциальных вызовов, которые стоят перед израильским руководством.

Снижение роли США на Ближнем Востоке — это тренд, который оставался стабильным с 2006 года, когда стало понятно, что Вашингтон увяз в войне в Ираке и конца этой кампании не видно. Политика уменьшения американского присутствия Барака Обамы и Дональда Трампа стала разрушительной для долгосрочных стратегий стран Ближнего Востока, привыкших полагаться на Вашингтон.

Появление России в Сирии и ядерное соглашение с Ираном в 2015 году радикально изменили региональный баланс сил. Последний запустил широкомасштабную экспансию и программу перевооружения своих сателлитов — «Хезболлы» и хуситов. Ракетное перевооружение «Хезболлы» остается невыносимой головной болью Тель-Авива. Ливанская кампания 2006 года подтвердила одну базовую проблему для израильской армии: война с «Хезболлой» не имеет очевидных перспектив победы.

Она связана со значительной угрозой массированных ракетных ударов по израильскому северу, и нет гарантии, что знаменитейшая ПРО «Железный купол» сможет полностью обезопасить от поражения. А если удары прилетят одновременно еще из Сирии и Сектора Газа? А если из Ирана? Иначе говоря, это проблема, от которой отмахнуться невозможно.

Россия, по мнению израильских руководителей, может быть ключом к решению. Не нужно после этих слов громко протестовать. Это их логика, и она имеет смысл. Для этого, говорят в израильском МИД, надо лишь не раздражать Москву и регулярно оказывать услуги. Например, передавать россиянам технологии БПЛА.

В свое время один умный израильский дипломат, с которым мы периодически встречались и обменивались мнениями, с удивлением спросил меня: «Игорь, неужели россияне не понимают, что Иран — это угроза? Почему они их поддерживают?».

Очевидно, израильтяне до сих пор продолжают искать ответ, ездить на поклон к Путину и мечтать, что их в конце концов услышат и поймут. В принципе, это все, что надо знать об Израиле и ситуации текущего момента.

Говорят, что после того, как президенту Украины Владимиру Зеленскому отказали в выступлении перед членами Кнессета из-за «ремонта в здании парламента», состоялись горячие дискуссии, и теперь ожидается что украинский президент выступит перед депутатами в ближайшее воскресенье.

Чем более понятной и очевидной будет становиться наша победа, тем больше будет меняться модальность высказываний официального Тель-Авива. И это хорошо.

В конце концов в истории отношений наших стран и наших народов останутся только большая и искренняя благодарность тем израильтянам, которые встали рядом с нами в борьбе против жестокого врага. Наша победа — это лучшая гарантия того, что рашистские и иранские ракеты не будут падать на мирные города Израиля.