Россия будет воевать. Просто не с нами

Российский журналист Андрей Лошак представил зрителям возобновившего вещание в Риге телеканала "Дождь" документальный фильм "Конец связи".

Фильм этот на тему, хорошо известную украинцам, пожалуй, с 2014 года. О том, как рвутся из-за войны связи между друзьями и родственниками, живущими в Украине и России. О том, как рвутся связи между сторонниками и противниками войны в России и в российской диаспоре на Западе.

Я смотрел этот фильм как очарованный. Читатель, возможно, удивится такой заинтересованности. Ведь аргументы сторон были предсказуемы, каждый из нас знает их наизусть. Так же, как знает, что сторонников войны и Путина никакими аргументами не убедить – даже сейчас среди наших собственных соотечественников все еще остаются люди, которые не верят не только в российские преступления, но и в мотивы, побудившие Путина начать войну против Украины. Что уж говорить о россиянах!

Но меня заинтересовало совсем другое. Среди героев фильма, выступавших в поддержку российского президента и "специальной операции", многие были искренним оппонентом Путина, причем по разным причинам – от экономических до социальных. Они не скрывали от журналиста ни того, что прекрасно понимают проблемы России и то, что ситуация в стране будет только ухудшаться из-за войны и западных санкций, что они не удовлетворены собственной ситуацией, что они недовольны президентом, который не выполняет свои обещания… Но как только речь заходила о войне, они начинали говорить фразами из телевизионных шоу Владимира Соловьева или программ Дмитрия Киселева.

Их оппоненты делали из этого изменения психического состояния банальное заключение, которое, впрочем, укоренилось и в нашем собственном сознании: люди "зозомбированы" телевизором, стоит его отключить, стоит сказать им правду о том, что происходит на самом деле, стоит поговорить об истории и политике в конкурентной среде как взгляды многих людей мгновенно изменятся. Ну, если не мгновенно, то со временем как иначе.

Но ни герои фильма, ни мы сами не готовы ответить себе на элементарный вопрос: а почему же тогда поклонники "специальной операции" "зозомбированы" лишь одной частью российской пропаганды, а другая на них совсем не действует? Ведь российская пропаганда с таким же упорством, как о войне против Украины, рассказывает о том, как хорошо живут люди в России, как западные санкции бьют по самому Западу, но отнюдь не по россиянам, как народный президент выполняет все свои обещания избирателям . Но эти ежедневные пропагандистские залпы попадают "в молоко", а вот все, что говорится о войне, воспринимается на ура. Какие-то странные "башни-излучатели" (если вспомнить роман братьев Стругацких "Обитаемый остров") – человек подвергается пропаганде только тогда, когда сам того хочет. Могут возразить, что люди, которые давали интервью, осуждали власть по вопросам, затрагивающим лично их, а война их не касается, причинно-следственной связи они не видят. Но мы уже не раз за эти месяцы сталкивались с поведением родителей российских военнослужащих, погибших или попавших в плен. Эти люди продолжали поддерживать войну! Но мы и в этом случае объясняли их поведение страхом или влиянием пропаганды.

Но это не пропаганда, нет! Не русский народ говорит на языке телевизора, а телевизор говорит на языке русского народа. Завоевание чужих земель, "расширение", насаждение своей "неповторимой цивилизации" - и есть подлинная национальная религия русского народа со времен усиления Московского княжества. Так было всегда. В 1904 году вольнолюбивые студенты Петербургского университета и другая либеральная публика собирались на Дворцовой площади с пением "Боже, царя храни!". А уже через год их настроения радикально изменились. Потому что русский народ не может простить своему правителю вовсе не начало агрессивной войны – это как раз замечательно – а поражение в войне. Именно поражения в войнах и привели и к первой и второй русских революций.

Если мы это знаем, можем реалистично представить себе намерения и действия Путина. Российский президент, с одной стороны, одержим идеей восстановления империи в ее "исторических границах", а с другой – убедился, что действия по такому восстановлению вызывают "патриотический" чад в обществе и способствуют сохранению и укреплению его власти. Это как раз тот случай, когда интересы правителя и народа совпали.

С другой стороны, если Путин ввязался в эту войну, он не может допустить и поражения России – если быть точным, такого события, которое будет воспринято русским народом как поражение. Цусиму. И да, в этом случае роль телевизора растет, но не является определяющей. Ибо если случится нечто, что большинство людей воспримет как поражение, власть упадет, как бы крепкой она ни казалась. В этой связи стоит обратиться к "апокрифу", который большевистская пропаганда приписывала Ленину. Будущий вождь большевиков якобы сказал матери после смертной казни своего брата, террориста Александра Ульянова "мы пойдем другим путем!". И действительно, террор против власти лишь укреплял режим и легитимизировал насилие со стороны государства. А вот поражение в войне создавало возможность роста самых радикальных настроений, прихода к власти самых маргинальных сил и что там – демонтажа самого государства и замены его "новым порядком". Потому что "Акелла ошибся".

Но что произойдет, если поражение действительно будет ощутимым и режим упадет – упадет, подчеркну, совсем не потому, что напал на Украину, а потому, что его не завоевал? Или "перевоспитываются" россияне? Поймут ли, что нападать на другие страны, убивать, грабить и насиловать на чужих землях неправильно?

Смею вас уверить – не поймут. У нас часто ссылаются на опыт Германии, население которой после войны раскаялось в преступлениях гитлеризма. Хотя и там это произошло не сразу, и когда федеральный канцлер антифашист Вилли Брандт стал на колени перед памятником героям восстания в Варшавском гетто, многие его соотечественники восприняли этот жест раскаяния с нескрываемым ужасом и раздражением – а было это уже в 1970 году. Но Германия практически никогда в своей истории не была империей, как национальное государство оно сложилось уже тогда, когда все остальные империи были созданы. Гитлер боролся за "жизненное пространство" для немцев и пытался создать империю уже тогда, когда время империй подходило к концу. И в результате поражения в войне Германия потеряла не имперские территории, а регионы, из которых были изгнаны именно немцы, проживавшие там в подавляющем большинстве. Возможно, урок был усвоен еще и потому.

Но в Японии, которая в результате Второй Мировой войны была разгромлена и оккупирована, как и Германия, отношение к имперскому прошлому совсем другое. Достаточно проследить за современными отношениями Японии и Южной Кореи и их исторических спорах, например, из-за корейских "женщины для развлечения", которые обслуживали солдат Императорской армии во время Второй Мировой войны, чтобы это понять.

Следовательно, Россия все равно останется Россией, даже если проиграет. Ее жители не живут в незнании, они прекрасно понимают, что делает их армия в Украине. И они готовы эту армию оправдывать, даже если нужно прибегать к откровенной лжи. Ведь ложь – это природное состояние российского общества.

В фильме Андрея Лошака есть интересный эпизод. Женщина, поклонница войны, разговаривает со своим старым отцом, участвовавшим в оккупации Чехословакии в 1968 году. И этот персонаж рассказывает дочери, что, хотя был приказ не стрелять по мирному населению, он стрелял из танка по чехам – "а что было еще делать?". Причем даже сейчас, через 54 года в голосе умирающего ослепшего мерзавца слышится нескрываемая ненависть – никакого переосмысления, никакого раскаяния, ничего!

Женщина выходит в соседнюю комнату, увешанную рисунками ее детей (от старшего сына она фактически отказалась, потому что он уехал от войны в Грузию) и на вопрос, кто же убивает мирных жителей в Украине, уверенно отвечает: западные наемники. Она знает, что она лжет. Мы знаем, что она лжет. Но эта нищенская женщина, которая ухаживает за больным отцом и маленькими детьми, ничем не отличается в своей готовности лгать от миллиардера Путина.

Так что делать? Сначала понять, что русские стремятся к войне. Мы спросили и у тишины, и у берез, и у полей, и у сыновей тех солдат, которые под березами лежат, и у их внуков – и практически от всех получили положительный ответ. Те россияне, которые войны не хотят, выглядят белыми воронами и в панике убегают из своей собственной страны – попадают ли там в тюрьмы. Рассчитывать на то, что россиян убедит какой-нибудь Александр Невзоров могут только люди с интеллектом младенца. Невзоров для большинства россиян – такой же предатель, какой была для большинства немцев в годы Второй Мировой войны великая Марлен Дитрих. Да и долгие десятилетия после войны многие из проигравших немцы продолжали считать ее предательницей. За все послевоенные десятилетия Дитрих, между прочим, побывала в Германии только один раз – без триумфа.

Из этого следует простое заключение – если мы не можем изменить россиян, нам придется измениться самим. И понять, что сдержать агрессора можно только силой. В идеале, конечно, вступлением в НАТО. Но, во всяком случае, нам нужны несколько мирных десятилетий, за которые в России подрастут поколения людей, способных не воспринимать Украину как собственную территорию. Даже сейчас социология свидетельствует, что поддержка войны против Украины самая низкая именно среди молодежи, а самая высокая – среди пожилых людей.

Это не значит, конечно, что Россия больше не будет воевать. Будет воевать. Просто не с нами.